За границами легенд
Шрифт:
Мы растерянно посмотрели друг на друга.
— Значит, там могло быть ещё одно посланье! Или черновик этого, который Лэр почему-то не хотел мне показывать. Там могло быть написано что-то ещё… Но что?..
— Не знаю, — она горько вздохнула, смяла платье над сердцем, — Мы, конечно, говорили с ним, много… но тайн своего сердца он не всегда мне открывал, — рванулась к двери и бросила, не оборачиваясь, — Я соберу всех, кто прибирался в ближайшие недели! Я велю их пытать, если что! Он мог написать что-то ещё! Что-то важное! — и, подхватив подол, убежала, как обычная заплаканная встревоженная девчонка.
— Мы — звенья
Может, что мы близки? Что жизни наши связаны?
Задумчиво ущипнула струны.
— Нет, тут что-то не то… ведь если это он про него и про меня… если он звено и я звено… ведь два звена, два сплетённых кольца — это же ещё не цепь, верно? И только две нити не смогут сложить полного узора, не сложатся в кусок целого полотна. Да ещё и в шали мира… Шаль мира… это вроде уже что-то очень значимое, для всех?
Дверь в мою спальню — я сидела на своей кровати — распахнулась, и в комнату взлетел Син, вспотевший, встрёпанный. Я никогда прежде не видела его таким взволнованным и, тем более, неопрятным. Мужчина подскочил к кровати, вырвал у меня каэрым. Хотел было бросить его прочь, но, приметив узор на нём, с краю, видно, признал любимый какой-то мотив наследника — и инструмент уже бережно положил и не у самого края кровати. За руку меня схватил, сжал цепко пальцы на запястье.
— Пойдём, Рён! — он от волнения даже обо всей вежливости позабыл, — Нам надо срочно идти на главную поляну. На главную площадь. Там собираются все.
— Что случилось? — я позволила ему меня утянуть, пошла следом за ним.
Син от волнения даже забыл посмотреть, обута ли я. А я, беспокоясь, что случилось нечто серьёзное, не стала настаивать, чтобы он подождал и дал мне обуться. По всему его облику было ясно, что случилось что-то не то. Что-то жуткое или потрясающее.
— Драконы придут. Нас Мишур предупредил, их посланник, — говорил Син на бегу, потом вдруг сорвался на бег, и я невольно побежала следом, — Они огорчились, что Лэр ушёл за Грань… Точнее, — он злобно улыбнулся, — Они боятся, как бы не было войны. И решили запоздало откупиться. Обещали, что помогут найти разрушителя дворца.
— Как-то они внезапно! — вздохнула, — Вот какое дело нам сейчас до прошлого дворца?
— Мы сами не сможем его найти, а они, видно, смогут…
— У короля сын Грань переступил! Какие тут ещё дворцы и беглые преступники?
Син остановился, строго взглянул на меня.
— А ты видела короля в ближайшие дни? После его возвращения из пустыни?
— Нет.
— А я видел! И сам испугался. То он валялся измождённый. То, очнувшись, тенью бродит по Лесу. Он на грани срыва. Может обезумить от горя. И тогда либо объявит войну с драконами — и мы будем обязаны ему подчиниться — или в одиночку пойдёт мстить Матарну.
— Но я же уже едва его не убила!
— Вот именно! Мстить пошла ты! — эльф до боли сдавил моё запястье, — Ты лишила короля возможности отомстить самому.
— Но королю не пристало… вроде…
— Лэр — его единственный сын! Месть могла бы утешить Хэла, хоть немного. Да и он сам мог убить Матарна. Хэл — хороший воин. Но ты его такой радости лишила. У него ничего не осталось. Да, ты его дочь, ты — последняя надежда Эльфийского леса, но он зол на тебя. И, может, потребуется время, чтобы Хэл
— Слушай… — сказала я на бегу, но мужчина до того ушёл в свои суматошные мысли и чувства, что не услышал, — Слушай!
— А? — Син растерянно обернулся, — Ты что-то только что сказала?
— Но это странно… Если Мишур действительно родственник Матарна… Почему с таким посланием об услуге прислали именно его? Разве отец рад будет его, родственника убийцы, точнее, привёдшего к гибели сына… зачем Хэлу именно его видеть? По-моему, посылать сейчас Мишура — это жестоко.
— И верно… — тихо выдохнул Син и посмотрел на меня уже с уважением, — Конечно, это всё выглядит подозрительно. Да и Хэл может наброситься на Мишура в гневе или в приступе безумия. Как будто они сами хотят с нами войны?! Или… это такая попытка Мишура извиниться перед нами и семьёй Лэра, оказав большую услугу?
Мы пришли к той же площадке между холмов, на которой проводилось соревнование меж кандидатов на место моего жениха. Король, стоял возле неё вместе с королевой. На жену отца было больно смотреть, так она исхудала от волнений. Да и муж её был бледноват, тоже на лице его появилась нездоровая худоба. Собравшиеся эльфы — даже, кажется, на несколько рядов больше стало — тихо, но оживлённо переговаривались.
С тоской подумала, что ещё недавно здесь было оживлённо по другой, более радостной причине. И тогда ещё мой брат был живой. Брат… О, брат мой! Как ты недолго был со мной! Но ты останешься самым светлым следом в моей жизни, после мамы! И намного более ярким следом, чем Григорий. Тот, который тоже на несколько недель пришёл в мою жизнь, чтобы поддерживать меня, выучить и греть моё сердце. Он не сумел его согреть, но он пытался. Пожалуй, из них двоих я люблю больше всего Лэра. И, вдобавок, именно Лэр — мой настоящий брат.
Мой взгляд упал на трёх эльфов, ещё только подходящих к месту собраний. Потому что многие из наблюдателей на них косились, а кто-то шепнул своим соседям, смотревшим в другом направлении, чтобы они повернулись туда.
К среднему холму приближались Нэл, эльф лет двадцати трёх на вид и эльфийка лет восемнадцати. Незнакомые мне мужчина и женщина были очень скромно одеты. Он в тускло-багровые, она — в белые одежды. И вышивка, очень красивая, вилась только по вороту её платья, пара завитков у ворота его рубашки. Из украшений — только скромные серебряные серьги в её ушах. У незнакомого эльфа, в отличие от многих присутствующих мужчин, не было кинжала у пояса.
Нэл, смотря на меня, шепнул им что-то едва слышно. Его спутники повернулись туда, куда он только что-то смотрел. И очень внимательно посмотрели на меня. Мужчина темноволосый и зеленоглазый. Женщина сероглазая и светловолосая. Очень красивая, хотя и одета весьма просто. Впрочем, когда она тепло улыбнулась, встретившись со мной взглядом, эта эльфийка мне очень понравилась. Все трое почтительно поклонились королю и королеве, потом — мне. Когда они выпрямились, я запоздало заметила, как сильно Нэл похож на них. Значит, это его родители. Мать моего жениха снова посмотрела на меня. Я дружелюбно ей улыбнулась. Она, робко улыбнувшись в ответ, повернулась к сыну, потрепала его по щеке и что-то ему тихо сказала. Я почему-то заподозрила, что это было сказано обо мне. Услышав, Нэл просиял и быстро посмотрел на меня. Явно говорили обо мне.