За границами легенд
Шрифт:
Проснулась около полудня, на кровати, заботливо укрытая одеялом. Нэл дрых рядом, с краю, поверх одеяла.
"Отблески костра" 2.6
Воспользовавшись его уязвимостью, столкнула эльфа на пол. От последовавшего вопля мне стало сладко-сладко на душе.
— Жестокая! — возмущался мужчина, поднимаясь с пола, — Сердца у тебя нет!
— В кровать мою не пущу!
— Это мой дом и моя кровать! — возмутился он.
И поморщился, схватившись за перевязку на груди, видимо, от криков или резкого движения потревожил какую-то глубокую рану. Я было хотела дёрнуться ему помогать, но потом подумала,
— А не надо было меня сюда притаскивать!
— Да, я сильно сглупил, — пробурчал Нэл, дошёл, шатаясь, до стола, опёрся об него.
— Не волнуйся я скоро уйду. Мне твоя физиономия надоела.
Эльф помрачнел, но смолчал.
Обедали мы травяным салатом из той же кухонной оранжереи. Выползти из дома на поиски чего-то ещё у нас сил не было. А вообще, этот придурок и из одной травы умудрился приготовить питательное и вкусное блюдо, чем меня очень удивил. Ну да он эльф, а те любят выпендриваться. Григорий сказал, что остроухие с раннего детства совершенствуются в разных искусствах.
Пару дней мы просидели на травяном салате. Причём, Нэл каждый раз умудрялся приготовить нечто новое из кухонного собрания. И мне от травяных трапез даже стало лучше. На третий день раненый смог выбраться из дома на грядку за домом, за овощами. Я пошла за ним, якобы для отбирания самых больших реп и морковок.
— У самого слабого отбирать еду нечестно! — пробурчал эльф.
С усмешкой сказала:
— А я злая, мне это приятно делать.
После этого мы ещё два дня молчали. Я гордо валялась на отвоёванной кровати, Нэл — на полу, за столом, на своём плаще. Потом он достаточно окреп, чтобы дотянуться до флейты. И выяснил, что та в бою треснула. Мужчина ничего не сказал, но в серо-зелёных глазах отразилось море боли: у него кроме этой флейты и пары дюжин мелодий от родственника ничего не осталось.
Так что до вечера его не трогала, а он с упоением играл. Уже в сумерках оторвался от своей игрушки и миролюбиво предложил:
— А давай ты что-нибудь споёшь, а я попробую сыграть мелодию к твоей песни.
Мне припомнились рассказы Григория о том, какие песни эльфам более всего нравятся, а какие — нет. Усмехнувшись, ответила:
— А давай.
Чуть помолчала, припоминая самую странную и криво звучащую песню из известных мне, но ничего достойного не вспомнилось. Чуть помучившись, позлившись под лукавыми взглядами остроухого, наконец-то выскребла из себя вдохновение и даже придумала песню. То пела строки, то проговаривала. То пела рифмованные или нет строки на один мотив, то пела их по разному:
Не жди, не жди!
Идут дожди…
И может быть:
Он не вернётся.
Мечтанья вон:
Кошмарный сон
Вслед за мечтой
Не прокрадётся.
Иди, иди!
В глушь уходи:
Соблазны все
Приносят беды.
Не верь, не верь!
И
Ведь раны в сердце —
Следы измены.
Не вой, не вой!
С тобой друг твой:
Твой верный лес,
Объятья щедры.
Свети, свети!
И заплети
Весь облик твой
В узор легенды.
Гори, гори!
Путь протори.
Но не для них:
Себе на радость.
Живи, живи!
К концу плыви
Горда, сильна.
Я не сломалась!
А если боль
И исподволь:
Её не слушай.
Иди вперёд.
Лети, лети
Чтоб обрести
В легендах
И плоть и душу.
Кружи, кружи!
А хочешь — ворожи.
Но знай: мои мечты
Ты не нарушишь.
Молчи, молчи!
Или кричи.
Но я уйду
К дождя объятьям.
Реви, реви!
Или круши
Что сможешь.
Ведь сама своя я.
Кричи, кричи!
Слёзы укрой в ночи.
Я не вернусь.
И скроюсь в тени.
Звучи, звучи!
Отдай лучи,
Песнь чужой души,
Его волнений!
Шепчи, шепчи!
Огонь свечи
Моей души
Давно затушен.
Зови, зови!