За границей Восточного Леса

Сутягина Полина

Но Нритта и так знала, на что способна стоящая перед ней. Она знала жрицу с тех времен, когда та еще не занимала высокого поста. Она знала ее с тех времен, как сама юной послушницей прибыла в монастырь, а молодая жрица сестра Наттья присматривала за ней, как она сейчас присматривала за сестрой Мелиссой.

– Значит, она поднялась с постели, – было не совсем ясно по тону, спрашивала ли Старшая Жрица или вопрошала. Нритта кивнула.

– Она провела полдня в саду. Ходила, даже немного помогала. Пила воду и немного ела уже.

– Хорошо.

Жрица снова перевела взгляд за окно. Смотря во мрак ночи, она прислушивалась к ощущениям.

– Да. Тогда начнем сегодня, – сказала она будто бы себе.

Нритта немного колебалась. Ей казалось, что нужно чуть больше времени,

прежде чем ее подопечной стоит двигаться дальше. Но вслух она лишь спросила:

– Мне привести ее?

Старшая Жрица обернулась и снова внимательно посмотрела на сестру. Она видела ее колебания, вызванные чувством, близким к материнскому. Но Старшей Жрице нельзя было располагать подобной роскошью, как жалость.

– Да, – кивнула она.

Нритта слегка приклонила голову и удалилась. Бывшая сестра Наттья, а ныне Старшая Жрица, подошла к столу и зажгла свечи, а потом принесла из другого конца зала еще один стул. Предстояла длинная беседа.

Легкий стук в дверь предварил появление жрицы и послушницы. Римьяна слегка опиралась на руку сестры Нритты, пока они поднимались по лестнице, но когда они вошли в комнату, девушка отпустила ее и самостоятельно пошла к Жрице.

Глава 12. Южный Архипелаг

Ригзури стоял у штурвала. Он любил ночные вахты. И хотя Капитан старался избегать ночных переходов, в этот раз он сделал исключение, поскольку ему стали известны планы одного богатого купца с материка, и пиратам следовало поспешить, чтобы воспользоваться привилегией этого знания. На недавно захваченном корабле нашли письмо к поверенным на остров Матуа, один из наиболее далеких островов Южного Архипелага. Этот остров славился своими экзотическими растениями, приносившими столь ароматные плоды и семена, что вся знать материка была готова платить немалые деньги за них. Капитан планировал захватить судно уже идущим с Матуа. И он подгонял команду, поднять все паруса, чтобы перехватить корабль на наиболее благоприятном для пиратов участке. Если же торговец минует его раньше, то это увеличит риски при захвате судна. Приобретенные таким образом ценности Капитан «Аурелии», как правило, продавал главе одного из благосклонных к пиратству островов. Такая сделка была обоюдно выгодной. Пирату не представлялось возможным торговать награбленными товарами на официальных рынках материка, где за них можно было бы назначить максимальную цену. Глава же «дружественного» острова, хотя и предлагал более скромную плату, но, тем не менее, так же весьма неплохую. Сам же покупатель обладал дальнейшими путями реализации награбленного, под видом перекупленного добра.

Ригзури поднял взгляд на бескрайние черные просторы небесного Океана, наполненные мириадами причудливых светящихся существ. В Лесах он никогда не видел так много звезд и так близко… Впервые небо «обрушилось» на него своим простором и глубиной, когда они скитались с Топориком по степи Равнины. Тогда двое затерянных человеческих существ, беглецов, без края и дома, – они были свободны. Казалось, сами небеса разверзлись над ними в своем сиянии, чтобы дать им веру в это. Да, это было лишь начало их бегства. И даже теперь, кто знает, что им уготовано? Быть может, смерть, пленение и новые пытки поджидают их… Любой шторм может разбить судно и пустить на корм морским существам всю команду… Но почему-то еще тогда в воздухе, наполненном диковинными ароматами степных трав, Ригзури чувствовал это таинственное расширение себя до просторов необъятности небесного свода. Эти звезды и теперь поглощали его. Возможно не было и никакого корабля, людей на нем, грузов и абордажей… А были лишь эти два Океана снизу и сверху, соединявшиеся в один через соломинку его тела.

Он отводил взгляд от небесного океана, сверяя курс. Могло показаться, что юноша у штурвала слишком уж поглощен мыслями, чтобы хорошо исполнять обязанности вахтенного. Однако Ригзури не терял бдительности. Его поглощенность наблюдением созвездиями сочеталась с высокой степенью концентрации.

За спиной послышались шаги. Склянки отбили еще два часа: пришло время смены вахтенного. Ригзури

обменялся с подошедшим матросом кивками, и медленно направился на орлопдек, одну из нижних палуб, где ночевала команда. Там, неслышно пробравшись к своему гамаку, он нырнул в него и тотчас же погрузился в сон.

Через три дня их корабль вошел в потаенную бухту небольшого островка, считавшегося необитаемым. Здесь располагался последний участок суши перед широким проливом, отделявшим Матуа от Южного Архипелага. В этом месте проходили непредсказуемые течения, поэтому корабли от Матуа всегда следовали вдоль внутренних берегов Архипелага. Это было опасное место, как для пиратских кораблей, так и для их жертв. Любой неправильный маневр мог привести ко встрече корабля со скалами, куда часто и сносило неумелых мореходов коварное течение. Однако капитан «Аурелии» был знаком со здешними водами, также он знал и защищенные форты последующих островов, вдоль которых постарается пойти судно, когда прошмыгнет опасный пролив. И потом его можно будет выловить только в Южном море, на пути к материку. Но там существовал большой шанс повстречаться с охранными кораблями с материка, капитан предпочел им силы природы. А пока на наиболее высокий участок мыса были высланы дозорные, среди которых состоял и Ригзури.

Часть команды расположилась на берегу, разбивая небольшой лагерь. Возможно, в ожидании корабля пряностей им предстояло простоять здесь несколько дней. Часть людей была отправлена в горы на поиски пресной воды. Несмотря на погружение в бытовые и хозяйственные дела, все люди находились в состоянии готовности к быстрой мобилизации. При необходимости Капитан предполагал оставить ушедших на время сражения на берегу. На корабле и поблизости были оставлены самые нужные в маневрах и сражении люди, все снасти были разложены не как на стоянке, а в готовности к маневрам.

На второй день Ригзури увидел вдалеке белый парус. Юноша со скоростью лани бросился вниз по склону, и вскоре уже все люди покинули лагерь и переместились на корабль.

«Аурелия» тихо выпорхнула из укрытия как раз перед самым кораблем. Раздался рев орудий. Торговцу первым же залпом снесли грот и очень быстро сомкнулись с ним бортами. Корабль был обречен. Однако опасное течение не позволяло мешкать. На судно посыпались абордажные крючья. Команда корабля в надежде на спасение жизней сдалась без боя. Капитан «Аурелии» изначально планировал отбуксировать судно в бухту, где спокойно снять с него весь груз. Однако вследствие перестрелки, судно сошло с правильного курса, и теперь его сносило течением, и вместе с ним прицепленную крючьями «Аурелию». Вытащить оба судна даже на полных парусах не представлялось возможным, тем более что торговец теперь был малоуправляемым. Капитан быстро понял это и отдал приказ перебрасывать все из трюмов на «Аурелию». Людям с торговца было разрешено взять шлюпки со своего корабля и спасаться на них. Их шансы были невелики, но все же это давало хоть какую-то надежду, нежели оставаться на борту погибающего корабля.

На «Аурелии» Капитан поспешно отдавал приказы. Он старался до последнего вытянуть корабль за счет ветра, чтобы дать хоть сколько-то времени на перегрузку. Но когда увидел, что они близки к точке невозврата, отдал приказ немедленно разъединяться.

Частью пиратов овладела жадность. Они пытались унести как можно больше, играя на последних секундах. Но Капитан был неумолим.

– Рубить канаты!!! – прорычал он с мостика. – Оставшиеся пусть перепрыгивают так, коли смогут.

Он не был намерен принести в угоду их жадности в жертву корабль и себя. Борта разъединились, и освободившуюся «Аурелию» потянуло ветром вперед. Изуродованного же и неуправляемого торговца продолжало утаскивать течением. С него доносились отчаянные вопли нескольких не успевших перескочить на борт своего корабля бедолаг. Теперь им уже никто не мог помочь, их забирал в свою власть бесстрастный к человеческим мольбам океан. Возможно, подобная участь ждала и спасавшийся на шлюпках экипаж тонущего корабля. Ригзури не знал этого. Он больше не видел шлюпок. «Аурелия» целилась бушпритом туда же, откуда выскочила наперерез торговцу, и то, что было оставлено за ее кармой, исчезало из поля видимости.