За гранью грань

Романовская Ольга

– Маленькая ланга волнуется? – промурлыкал лукавый голос за плечом.

Обернувшись, увидела нагло улыбавшегося Филиппа. Ни горящих огнем бездны глаз, ни расплывчатых контуров – обычный человек. Может, привиделось?

В дверь между тем требовательно позвонили. Усиленный магией, колокольчик дребезжал на весь дом.

Из комнаты робко выглянул мужчина. Геральт зыркнул на него, и лакей тут же исчез.

– Дух! – Геральт прищелкнул пальцами.

– Слушаюсссь, – прошипел шелестящий голос, и замеченное ранее облачко неспешно поплыло к двери.

Теперь я видела, это кругленький толстячок.

На вид добродушный, но кто знает?

– А имя у него есть? – Во мне проснулось любопытство.

Не каждый день встречаешь призраков. У нас они совсем другие: тоскующие, одинокие, пугливые и злобные. Домашний дух Геральта казался другим. И он ручной, хотя всем известно, призрака приручить невозможно, только заманить в ловушку.

– Нет, – отмахнулся навсей. Судя по всему, его мысли занимала Талия, а я раздражала. – Помолчи и держись позади нас. Ты без магии, поэтому беззащитна. А ланги слишком много мне задолжали, – лицо Геральта искривила злая усмешка, – чтобы я позволил тебе умереть.

От этих слов стало не по себе. Лучше бы пообещал убить!

Вырвав руку, покусывая губы, попятилась к лестнице. Должен же найтись выход из проклятого дома! В окно выпрыгну, но сбегу! Потому что усмешка Геральта и его последняя фраза обещали гораздо худшее, нежели участь наложницы. Он собирался мстить. Мстить мне за всех светлых, а фантазия у навсеев слишком богатая, чтобы ограничиться обычной болью.

– Ну, и куда собралась?

Вездесущий Филипп и его улыбка. Только теперь это оскал, а сам он похож на волка. На-ре клубится, готовое парализовать меня. Вседержители, вот почему я родилась без магии стихий? У всех в нашем роду она есть, только я беззащитна. Пусть отец с матерью и твердили, будто дар врачевания гораздо дороже, на деле все не так. Уважают воинов, они способны защитить себя, а я… Я даже врага пожалела.

Давя слезы страха и обиды, увернулась из цепких рук и взбежала по ступенькам. Увы, навсеи магией владели прекрасно. Геральт уже демонстрировал умения телепортации и легко проделал похожее снова. Наверху он, внизу Филипп, а я загнанная в ловушку мечущаяся птичка.

– Дария! – Геральт протянул руку ладонью вверх – знак добрых намерений.

Мотнула головой и прижалась к перилам. Тут не так уж высоко, если спрыгнуть, отделаюсь ушибами и, может, сумею сбежать. Есть же в этом доме черный ход?

– Дария, – с напором повторил навсей и показал вторую руку. – Разве я бил тебя, чтобы бояться?

– Вы обещали боль и подарили унижения, – возразила я.

Отчаяние захлестнуло удушливой волной. Навсеи наступали, если прыгать, то прямо теперь, только как перекинуть ногу через перила? Увы, фасон платья сковывал движения. Оно узкое в бедрах и со смещенным центром тяжести.

– Дария! – В голосе Геральта слышался укор.

Не знаю, чем бы все закончилось, если бы не появление Талии. Ее каблучки громко цокали по полу, а голос обволакивал, даже я замерла, заслушалась.

– Так-то меня встречает родной брат! – весело прощебетала она, беззлобно журя. – Совсем зазнался, Геральт! Даже посыльным открывают слуги, а не духи, и их не заставляют часами ждать под дверью.

Обернувшись, увидела ослепительную брюнетку в нежно-голубом наряде. Присборенная юбка волнами ниспадала на пол, а

сзади, на самой попе, красовался пышный бант – будто розочка на торте из складок. Завитые мягкими волнами волосы оттеняли безупречную белизну кожи. На глаза падала легкая вуаль затейливой шляпки в тон платью. Талия показалась верхом совершенства, даже разные глаза: один зеленый, другой болотный, ближе к желтому – не испортили впечатления.

Хоть и помнила – Талия воспитанница, а не дочь отца Геральта, невольно поискала сходство между родственниками и нашла. Едва заметное, оно прослеживалось в чертах лица и движениях. Может, и глаза – наследство рода Свейн? Талия могла оказаться незаконнорожденной дочерью кого-то из близких графа. Или не графа. Филипп – маркиз, наследник герцога, а Свейн-старший тогда кто, если его сын граф? Не сильна я в титулах: у нас только магические, а в землях людей не бывала.

– Ты прекрасно знаешь, я тебе не брат и тем более не родной, – мрачно ответил Геральт. – Лучше объясни, зачем явилась.

Навсей обхватил за талию и потащил вниз, к улыбающейся Талии. Та удивленно вскинула брови и протянула:

– Вот это да! Его величество бы с руками оторвал. Где взял, братец?

– Там, где ты вскоре окажешься, – огрызнулся Геральт. Рука еще крепче прижала к себе, будто навсей опасался за мою жизнь. – Приехала взглянуть, как я лежу в гробу? А вот не случилось, просчиталась, стерва, пришло мое время глумиться.

Талия вздрогнула, почувствовав за спиной чужое присутствие. Филипп переместился туда знакомым темным облачком. Но я напрасно переживала за навсейку, она оказалась не так проста. Полыхнул алым камень в кольце, и вот уже вместо улыбающейся брюнетки стояла объятая черным пламенем магесса в кожаных доспехах. Они прикрывали только самое необходимое, не оставляя простора для фантазии.

Филипп превратился в бесполого духа с разящим мечом в руках. Он все рос и рос, пока не занял четверть немаленького холла. Оставалось только гадать, каков второй облик Геральта.

– Никогда еще не видела магического боя? – шепнул навсей, наслаждаясь зрелищем. – Не переживай, Филипп за пару минут с ней расправится. У нее одна стихия, у него четыре. Есть разница, верно?

Кивнула, как завороженная, наблюдая за страшным танцем.

Сначала противники двигались по кругу. Два шага, остановка. Легкий поворот, шажок. Затем Талия свела на груди ладони и, присев, сделала «змейку», будто действительно танцевала. Выглядела она чрезвычайно соблазнительно, даже чуть покачивала бедрами. Но красота оказалась обманчива: с ладоней Талии с воем взлетел огненный смерч и закрутил Филиппа. Вскрикнула и уткнулась в грудь Геральта. Он же, вот ненормальный, хохотал, будто там не убивали его друга.

– Гляди, гляди! – Навсей сжал плечо. Глаза горели воодушевлением и охотничьим азартом. – Какое зрелище, а, Дария?

Я не желала смотреть, но пришлось.

Талия отчего-то оказалась на полу. Перекатываясь, она огненными «плевками» отбивалась от маленького смерча. Глупо, по-моему. Филипп, живой и невредимый, попутно пытался достать Талию мечом.

– Вам нравится? – не скрывая отвращения, спросила я.

Сознание мгновенно превратило руки Геральта в липкие щупальца. И они трогали меня… Фи, противно!