За гранью игры

Никора Валентин

Банга завилял хвостом и прыгнул в воду, поднимая сноп брызг.

И уже через минуту я пожалел о своем приглашении. Такта у пса было как у авианосца в бассейне. Он все стремился доплыть до меня и ткнуться мокрым носом. Спасал, что ли? Ладно что хоть зубами за шкирку не хватал. А то из одежды на мне были лишь трусы. Но мешал Банга основательно.

Я подплыл к лестнице и поднялся наверх. Ступени были каменными, а не из арматуры, как в Екатеринбурге. И это было неудобно, ноги скользили. Я поднимался, держась за перила, и походил при этом на вальсирующую корову. Банга

тут же последовал моему примеру, в три прыжка он очутился наверху и, отряхнувшись, улегся прямо на мое полотенце. Ну да, мы же боги!

– Банга!

Пес лениво скосил на меня глаза, но не пошевелился. Мне показалось, что в зрачках моего друга мелькнуло нескрываемое ехидство. Он же прекрасно понимает, что делает! Ну, погоди!

С криком «Отдай полотенце, не для тебя положено!» я кинулся на Банга. А пес подскочил, гавкнул, схватил предмет раздора в зубы и помчался вокруг сауны. Это, похоже, он опять решил лапы размять. Но я же не могу отряхиваться, как некоторые наглые боги!

– Отдай!

Банга отбежал, остановился и посмотрел на меня, точно он сама невинность. Я вдруг рассмеялся. Нет, все-таки как бы там ни было, на кого бы Аллана ни работала, есть у меня в этом безумном мире хотя бы одна родственная душа, которая меня точно не предаст!

– Банга, отдай по-хорошему!

Пес гавкнул и отскочил на безопасное расстояние.

Что, устроим марафон, бег с препятствием, да? Я с воплем кинулся отбирать полотенце. Банга, похоже, только того и ждал. На собачьей морде появилось выражение щенячьей радости. Банга вскинулся и помчался по скользкому полу вокруг сауны. Одного пес не учел: он был большим и мокрым. На повороте его занесло. И, царапая когтями шлифованные камни пола, Банга проскользил к воде.

Нет!

Через мгновение пес вместе с полотенцем плюхнулся в воду. Сам не «ам» и другим не дам!

Я вздохнул и сел на пол. Чего уж теперь. Все равно вытираться нечем. Выражение удовольствия на собачьей морде сменилось виноватым видом. Вот-вот, почувствуй муки совести, творец миров! Оставил хозяина мокрым. А если здесь сквозняки гуляют? Вот простыну, умру, и гибель эта ляжет на твои собачьи плечи... Ой, что это я? Откуда у Банга плечи?

В дверь постучали.

– Кто там? – автоматически спросил я и усмехнулся: «Только бы не журналисты! Хотя Аллана и есть журналистка... Забавная сложилась ситуация».

А вот в Империи никто в двери не стучал, нужды не было. Домашние компьютеры всегда заранее предупреждали о визитах гостей...

– Это я, Аллана. Дело есть. Можно войти?

Я торопливо бросился к шкафчику с одеждой. Вот еще не хватало, чтобы всякие интриганки меня мокрого разглядывали! Впрочем, Аллана меня уже видела в неглиже в собачьем раю, но все равно как-то неудобно.

– Подожди! – крикнул я и натянул штаны и рубаху. – Все, можешь входить.

Блин, до чего же мерзко в мокрых трусах!

Аллана появилась в дверях с огромной книгой. Форматом примерно шестьдесят на восемьдесят сантиметров. Солидный такой фолиант, только тонкий.

– Ну? – Я тряхнул мокрыми волосами. – Что стряслось?

– Меня предупредили, что сейчас

начнется выпуск «Новостей».

– И что?

– Видимо, и нас покажут. Мы же знаменитости.

– Подумаешь, – буркнул я. – Меня уже показывали по телевидению. В разделе «Их разыскивает милиция».

Банга вылез наверх и виновато положил передо мной мокрое полотенце, мол, пользуйся, не стесняйся.

– Спасибо, дружище, я уж теперь как-нибудь сам обсохну, без твоей помощи.

Аллана посмотрела на меня с сомнением, покачала головой и открыла свою книгу. Это оказался странный такой ноутбук. Вернее телевизор. Хотя кто знает, какие функции может выполнять техника Чужих? Мне почему-то вспомнились сказки про колдовские фолианты, на страницах которых изображения всяких демонов оживали, корчили рожи и даже мило беседовали. Вот если бы я никогда не попадал в Империю, то так бы и помер атеистом, в священной уверенности, что сказки сочиняют от нечего делать. Может быть, вся история чудесных превращений, полетов на коврах-самолетах, гуляний под плащами-невидимками на самом деле является летописью контрабандных посещений нашей матушки-Земли разными учеными и шарлатанами из Звездных государств?

Как бы там ни было, в книге было около пяти страниц: плотных, толщиной с дамский палец. Впрочем, это были и не страницы вовсе, а жидкокристаллические мониторы. Я это сразу понял. Только нам бы одного хватило.

– Аллана, а Чужие что, жадины-говядины?

Моя журналистка приподняла бровь в немом вопросе.

– Хм... – Я замялся. Нет, дело продвижения развития исконно русского творческого осмысления реальности на самом деле процесс трудный: шаг вперед, четыре – назад. – Зачем столько мониторов, если их все равно можно смотреть лишь парою?

– А, это. – Аллана рассеянно махнула рукой. – Чужие – странные существа. Они не могут остановиться на одной информационной или развлекательной программе своего или мирового телевидения. Вместо того чтобы просмотреть что-то одно, а другое записать на матрицы, Чужие любят гулять по каналам, как будто за пару минут можно осознать поступающий вал информации и сделать из него логически правильные выводы. Нам сейчас это только на руку.

Я понял: бесы, они как люди. Похоже, и компьютеры придумали граждане Империи в пику бесовскому телевидению. Типа интеллектуал не должен лежать на диване и щелкать пультом, мол лучшее занятие для гражданина – сочетание развлечения с работой. Ну-ну, кто-то там из поэтов по этому поводу высказался: «Работай, работай, работай! И будешь с уродским горбом». Так оно и есть.

– Слушай, а обычного пульта управления у местных телевизоров нет? На фига листать мониторы, если можно менять каналы одним нажатием кнопки?

Аллана все еще была погружена в свои мысли:

– Что?

– Ничего, проехали.

Девушка мило наморщила носик, ну прямо как Наташка, когда что-то вспоминала:

– А, ты не понял, зачем много мониторов? Все просто. Пошли, сам все увидишь.

– Куда? – И тут я осознал, что приобщение к буржуазной, тьфу, к имперской культуре безнаказанно ни для кого не проходит.