За гранью снов
Шрифт:
Карим давно проявлял заинтересованность именно этой рабыней Князя. Как часто он предлагал купить ее, и как долго уже это делал, говорить не стоит, - очень часто и очень долго. Как изощренно и хитроумно провоцировал Штефана, уверяя того, что он, Вийар, ничуть не хуже, а, может, и лучше Князя Четвертого клана. И с ним Каре было бы... комфортнее. Сменить одного хозяина на другого, о каком комфорте может идти речь? Но ни одного из мужчин этот вопрос не интересовал. Задавшись целью получить Кару в свою полную власть, никто из двоих опасных хищников не собирался уступать. Стремясь получить добычу.
Но
Вийар неумолимо склонял Штефана к продаже, а Кэйвано неизменно отказывался, рыча и раздражаясь.
Штефан не мог представить, что Кара согласилась отдаться Кариму по доброй воле. Она боролась с ним, она – борец, так же боролась бы она и с Вийаром. Сомнений быть не может. Или могут?..
Штефан не был в ней уверен. Он не был уверен в том, что Кара ему верна, что если действительно дала слово, то не нарушит его, что если «оттаяла», то сделала это лишь потому что, ему доверилась. Он не верил ей полностью. Он привык полагаться лишь на себя и верить лишь себе, а потому ее слова... сейчас для него значили гораздо меньше, чем собственные сомнения. Слишком мало времени прошло, чтобы он поверил.
Не потому ли слова Софии так задели его за живое? Оттого, что была реальная вероятность того, что она говорит правду? Кара изменяет ему? С Вийаром? Но как, когда? И где? Невозможно, некогда, негде! Или?..
Сотни острых мыслей вонзились в Князя, распаляя воображение и будоража сознание воспоминаниями.
Он, конечно, отлучался из замка, бывало, что на несколько дней, но Кара даже в этом случае находилась под присмотром. Он никогда не оставлял ее без присмотра, всегда и везде следуя за ней по пятам даже там и тогда, где и когда она не ожидала слежки. Он мог узнать всё об ее передвижениях и даже словах. Как и когда она могла заигрывать с Вийаром? И зачем ей это было нужно? Хочет провести Штефана еще раз и просить Карима о побеге за грань? Или же... она, подобно множеству, глупых и похотливых девиц повелась на его извращенный соблазн? Верно, что перед этим кареглазым негодяем никто не устоит, но Кара... Слишком она была правильной, чтобы отдаться Кариму. Или не была? Чего он о ней не знает?
И он вспоминал, что она часто отпрашивалась из замка в город. Часто выезжала без Князя, только под присмотром Максимуса или кого-то из верных Штефану слуг. Не бывало ее порой больше трех часов. Что можно делать в городе столько времени? Встречаться с тайным любовником? Но неужели она не понимает, что с ней сделает Штефан, если ее обман раскроется!? На что она надеется?
И что вообще во всем этом правда, а что лишь злостная ложь, предназначенная специально для того, чтобы распалить его горячность и раздражение?
Управлять его эмоциями София могла и научиться. Зная, куда нужно надавить.
И единственный способ выяснить, врет София
И, решительно вскочив с кресла, Штефан летящими шагами направился к девушке. Он узнает. Он узнает всё. И только тогда успокоится.
Кара находилась в одной из дальних бытовых комнат, складывая постиранные вещи в большие бельевые корзины, когда он ворвался к ней с перекошенным лицом и потемневшими глазами.
Она так и не успела улыбнуться, губы застыли в полуулыбке, а засветившиеся вначале глаза уставились на него изумленно. Длинные шторы, которые она складывала в корзину, едва не выпали из ее рук.
А он продолжал взирать на нее с высоты своего роста, угрюмый и решительный, тяжело дыша.
– Да или нет, ты спишь или не спишь с Каримом Вийаром? – выпалил напрямик, пристально глядя на нее.
Она даже возмутиться не успела, возмущение потонуло где-то в горле с протестом и оправданием.
– Что?..
– опешила она, застыв на месте. А потом, подобравшись, гордо вскинула подбородок: - О чем ты?
– Да или нет?
– сквозь зубы повторил Штефан, не двигаясь с места, сжимая руки в кулаки.
– Ответь мне.
Она вскинула подбородок еще выше, оскорбленная и задетая до глубины души. Его вопрос и претензии она, конечно, поняла, - ее обвиняют в измене, но гордость не позволила снизойти до прямого ответа.
– К чему такие вопросы?
– разозлилась она.
– Я не желаю отвечать на них, это оскорбляет меня!
– Оскорбляет?
– приглушенно выдохнул Штефан, так глухо, что, казалось, это давит на мозг.
Прямо, слишком прямо и... дерзко. Штефан кинулся к ней, разозленный и разгоряченный, но застыл.
– Я не желаю, чтобы ты подозревал меня в чем-то, - заявила девушка, продолжая гордо держать голову.
– Это не достойно ни тебя, ни меня!
Он дышал тяжело и горячо, глядя на нее так, будто вот-вот готов был сорваться с места, чтобы разорвать в клочья. Мрачный, темный демон с узкими, как щелочки, глазами, холодными и острыми, как лед, тихий, а потому опасный, внушающий страх и желание подчиниться, пав на колени. Руки сжаты в кулаки, линия рта превратилась в тонкую ниточку, а ноздри вздымаются от ярости.
– Не так сложно ответить, - прошипел мужчина, сделав к Каре медленный, будто наполненный свинцовой тяжестью шаг, - тебе не кажется? Если ничего нет, тебе нечего и скрывать.
– Меня оскорбляют твои подозрения, - заявила девушка, так и не тронувшись с места, хотя должна была бы уже кинуться прочь. – Я обещала быть верной и не сбегать...
– Но не давала обещания не ублажать Вийара!
– выкрикнул Князь, распалившись окончательно, и схватил Кару за плечи, притянув к себе.