За гранью снов
Шрифт:
– Я буду ходатайствовать перед Советом, чтобы ее признали, - голос его решителен, а у Штефана внутри всё дрожит.
– Она истинная Мартэ и должна занять то место, которое принадлежит ей по праву рождения.
Штефан молчал. Он уже слышит, как рушится его жизнь, погребая его под своими обломками.
– И тебе ее не получить, Штефан, - разверзается пропасть между ними, непроходимая бездна.
– Никогда!
– Димитрий… - пытается еще что-то
– Уходи из моего дома, Штефан, - сдерживая ярость, выговорил Мартэ сквозь зубы.
– Уходи, пока я… не выставил тебя отсюда силой.
– Димитрий, послушай, - пытался еще что-то сказать Штефан, понимая, что нет в мире слов, чтобы высказать, как он удивлен и ошарашен, как он сожалеет и раскаивается. Как бы он хотел вернуть всё назад!
– Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал с моей дочерью, - шипящим шепотом выговорил друг, глядя на Кэйвано сощуренными глазами.
– Я не знал тогда, что это твоя дочь!
– А мне плевать!
– рявкнул Димитрий, едва ли не в первый раз выйдя из себя при постороннем человеке.
– Это было. И мне этого забыть. Даже если забудет она, - тихо добавил он скрипучим голосом. Выпрямился.
– Уходи!
Штефан понял, что спорить бесполезно. Поджав губы, он направился к двери, но остановился на полушаге. Неужели он уйдет просто так? Не увидит ее?
А представится ли ему еще когда-нибудь шанс, чтобы ее увидеть?!
– Ты не разрешишь мне даже увидеться с ней?
– спросил Штефан, остановившись в дверях.
– Я - не разрешаю, - категорично заявил он.
– Но, если она захочет, смогу ли я возразить?
Штефан бросил на друга еще один быстрый взгляд, а потом, понимающе кивнув, вышел из комнаты.
Шатаясь, прошел по коридору, ничего не видя перед собой. Кара – дочь Димитрия? Дворянка?! Как такое может быть правдой?.. Как – из обычной рабыни превратиться... стать... Невозможно!.. Или просто он не желает верить в возможность этого, потому что тогда Кара становится для него недосягаемой?!
Остановившись, мужчина тяжело задышал, перед глазами возник ее образ. Кара... его... или уже не его!?
Он должен с ней поговорить! Обязан. А если она откажет... он будет пробовать вновь и вновь, но от своего не отступится. Разве когда-нибудь он пасовал перед трудностями?
Но раньше не кону не стояло твое сердце, тихо, но уверенно прошептал внутренний голос.
На глаза ему вдруг попалась Рослин, маячившая у кабинета господина, очевидно, ожидая, когда можно будет выставить нежданного гостя за дверь. Наверное, это желание всех слуг Димитрий отныне!?
–
– поправил Штефан сам себя, глядя на Рослин.
Женщина посмотрела на него волком, исподлобья глубоко посаженными глазами, сейчас казавшимися Штефану дьявольскими. Разговаривать с ним она не желала, но отказать Князю или солгать, не посмела.
– Каролла в саду, - ответила она.
– На качелях. Но не советую вам тревожить ее, - предупреждающе сказала она, вскинув подбородок.
– Теперь у нее есть тот, кто о ней позаботится.
Это был удар в самое сердце. То самое сердце, которое раньше ничего не чувствовало, а сейчас чувствовало слишком много. Именно к тому, что не ждала его прихода, обиженна и уязвленная.
– Я это знаю, - ответил он и клятвенно заверил: - Я уничтожу любого, кто ее обидит.
Рослин осмотрела его с ног до головы и усмехнулась краем губ, горько и не веря ему.
– Хотелось бы верить, господин Кэйвано. А кто защитит ее от вас?
– и с этими дерзкими словами, за которые могла и поплатиться, она извинилась и поспешила прочь.
А Штефан остался стоять, глядя на ее удаляющуюся спину и понимая, что она права. Но не попробовать, не попытаться что-то решить... он никогда не отважится именно на это! И решительно направился в сторону сада, где и обнаружил Кару. И замер, завороженный ею. Казалось, ничего особенного в ней было, обычный голубой плащ, шейный платок и шаль, покрывающая голову. На плечи спускаются волнистыми прядями черные волосы, а носочек сапожек едва касается земли. Девушка сидела на качелях, раскачиваясь.
Низко наклоненная голова не позволяла видеть выражение ее лица и любимых глаз цвета листвы. А ему так хотелось заглянуть в их глубину и свежесть! Вновь испытать блаженное чувство возрождения из пепла.
Он ничем не выдал своего присутствия, но она узнала о том, что больше не одна. Даже больше - Штефан был уверен, что она узнала, что к ней подкрался именно он. Как хищник, как зверь, как убийца… Ее чувств к нему. Резко подняв голову, не распрямляя плеч, посмотрела на него. В глазах появилось что-то, огонек, искра, а потом потух... Губы сжались, она сглотнула и выпрямилась, взглянув на него с интересом.
– Кара, - проговорил он, подойдя ближе. Голос срывается отчего-то, а шаги становятся нетвердыми.
Она вздрогнула и напряглась. Не желает, чтобы он подходит ближе? И он в одно мгновение замер, следя за ее реакцией с придыханием и жадной уверенностью в том, что не причинит ей дискомфорта.
– Штефан, - выговорила она сухими губами.
– Я не знала, что ты здесь.
– Я уже ухожу, - смог выговорить он, остановившись напротив нее и засунув руки в карманы плаща.