За гранью снов
Шрифт:
– Как ты посмел?! – перебив его, выкрикнула я, но откинулась на подушку, потому что он оказался прав, голова у меня, действительно, кружилась.
– Снотворное совершенно безвредно, - спокойно сказал Штефан, подойдя ко мне.
– Просто некоторое время будет болеть и кружиться голова, в остальном...
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, Штефан! – вновь перебила я его. – Как ты посмел... похитить меня?!
Его лицо не выражало никаких эмоций, взгляд впился в меня, скупой, но одновременно
– Я не похищал, - вскинув брови, заявил он, а я едва не задохнулась от возмущения. – Ты у меня в гостях, - мягко улыбнувшись мне, он добавил: - По крайней мере, так ты сообщила отцу в записке.
– Какой записке? – мой голос дрогнул, а в горле вдруг вырос огромный ком. Что сделал этот человек!?
– Той, что ты оставила отцу, - покорно ответил Штефан, - перед тем, как решила... навестить меня.
Я долго смотрела на него, не в силах поверить, что он действительно пошел на это. Обман! А потом, увидев решительный блеск глаз, всё поняла. Этот человек пошел бы на всё, чтобы заполучить, что хочет.
Но зачем ему это надо!? Зачем, Боже? Чего он хочет от меня? Его уязвило, что я... что я...
– Он не поверит этому! – вскричала я, вновь поднимаясь с кровати и желая заехать ему в лицо.
– Может быть, - равнодушно пожал он плечами.
– Пожалуйста, ложись в кровать, Кара, у тебя всё еще кружится голова, - добавил он с нажимом в голосе.
В моих глазах он прочитал всё, что я хотела ему высказать в лицо, но промолчала.
– Он не поверит твоей записке! – выкрикнула я.
– Почему же моей? – губы его скривились. – Твоей. Это ты ее написала, своим почерком. Ты не помнишь?
– Думаешь, я совсем спятила? – сквозь зубы прошипела я. – Не помню уже, что писала, а что нет?!
– Вовсе я так не думаю, - покачал он головой и медленно подошел ко мне. Решительно наклонил меня, вынуждая откинуться на подушку, нахмурился и заявил: - Тебе нужно поесть.
– Я не желаю есть! – заявила я, ощутив дрожь от его прикосновения.
– Вдруг еда отравлена?
– съязвила я, ядовито глядя на него.
Он остановился в дверях, обернулся ко мне. Мои слова его задели, в глазах мелькнул стальной блеск.
– Мы будем есть из одной тарелки, - сказал он твердо, а потом улыбнулся: - Если ты настаиваешь, - и скрылся за дверью, не успела я ему и слова сказать.
Едва он скрылся, я выругалась вслух. Негодяй! Да как он только мог?! Похитил меня из дома, обманул отца, увез в Скандинавию!.. Но отец не поверил ему, я уверена, что он будет меня искать. Он не смирится, он ведь знает, что я чувствую к Штефану на самом деле. Я вздрогнула. И что я чувствую к нему... на самом деле? Дрожь прокралась к сердцу, вынудив то отчаянно забиться в груди. Всё еще чувствую...
Я
– Какая непослушная девочка, - проговорил он, остановившись около меня. – Я, кажется, говорил, чтобы ты не вставала...
– А я просила тебя оставить меня в покое, - в тон ему ответила я, пытаясь воспротивиться, когда его руки настойчиво укладывали меня назад в постель. – Ты разве послушал меня?
Губы его дрогнули в легкой усмешке, но глаза оставались задумчиво невеселыми.
– У тебя есть особенность говорить то, что ты не думаешь на самом деле, - ответил он, присев на кровать.
Я возмущенно уставилась на него, не зная, как отреагировать на подобное заявление, а он тем временем приподнял меня, подоткнув под спину подушку, и поставил на кровать поднос на ножках. Я уставилась на него, желая возмутиться еще раз от подобной бесцеремонности и даже наглости, но вновь не успела.
– Оставь свои возмущения и проклятья, - усмехнулся Штефан, расставляя на подносе еду с тележки, - конечно же, в мою сторону на потом. Сейчас, - он сделал акцент на этом слове, - мы будем есть, – бросил на меня быстрый искрящийся взгляд.
– Как ты и хотела, из одной тарелки.
И, не дав мне ничего сказать, быстро поднес ложку с супом к моему рту. Я долго смотрела то на него, то на ложку, которая сейчас казалась мне змеей, прожигая взглядом и его, и ее, а потом прошипела:
– Я и сама могу поесть, - надеюсь, тон моего голоса передал все мои чувства.
– Ничуть в тебе не сомневался, - скривился Штефан, передавая мне ложку и не отводя от меня глаз.
– Еще скажи, что будешь смотреть! – язвительно выдала я, прожигая его взглядом.
Штефан хмыкнул, но ничего не сказал. Молча встал и, подойдя к окну, повернулся ко мне спиной. Через несколько томительных мгновений я, сначала морщась, а потом смирившись, начала есть. Суп оказался вкусным, отдать бы должное кухарке, но передавать благодарность через Штефана!.. Ни за что.
– Верю в твою честность, - выговорила я, налегая на второе блюдо, - и твое слово.
Он повернулся ко мне полубоком. Его заинтересованность выдавали только приподнятые брови.
– Ты обещал не травить меня, - сказала я, скривившись.
– Или передумал?
– подозрительно сощурилась.
– Какой толк тебя травить, если я тебя... пригласил погостить? – усмехнулся Штефан, отворачиваясь.
Толка никакого. Если закрыть глаза на то, что он меня не приглашал... гостить. А принудил сделать это. Есть разница? Да она фатальная! Только почему-то я уверена, что плевал Штефан Кэйвано на фатальность.