За гранью
Шрифт:
Кэнди, недолго помолчав, сказала:
— А они снимали на видео. Я видела камеру. Они были уверены, что я не замечу за занавеской, но я слышала какое-то жужжание, а потом, когда встала в туалет, разглядела ее: в занавеске была проделана дырочка.
— Мы не нашли никакого видео в их доме, Кэнди.
Но тот факт, что Кэнди видела камеру, заинтересовал Бэнкса. И снова он стал терзаться вопросом: где могут быть камера и кассеты?
— Стало быть, все зря? Мой приход к вам?
— Совсем нет.
— Да нет, зря.
— Кэнди, то, что она участвовала в половом акте в качестве третьего партнера, не переводит ее в категорию убийц. Это не улика.
— Так найдите улики.
Бэнкс вздохнул.
— Зачем вы пришли сюда? — спросил он. — Послушайте, вы, девушки, никогда добровольно не приходите в полицию, чтобы помочь нам.
— Как понимать ваши слова «вы, девушки». Вы опять меня осуждаете?
— Кэнди, вы же сами сообщили, что вы проститутка. Вы продаете секс. Я не осуждаю вашу профессию, просто хочу знать истинную причину вашего прихода.
Она внимательно посмотрела на него, и Бэнкс разглядел в ее глазах столько житейской мудрости и… насмешки над ним, что ли… что ему захотелось употребить все свое красноречие, чтобы убедить Кэнди поступить в университет и получить диплом. Но… нет. Глаза потухли, выражение лица изменилось, стало печальным.
— Вы правы насчет моей «профессии», как вы назвали мое занятие, — сказала она. — Это очень рискованное дело. Риск подхватить дурную болезнь, подцепить нежелательного клиента — от которого тошнит. Такое случается постоянно. А бывает кое-что и похуже. Это наша жизнь. Эти хотя бы заплатили. — Кэнди подалась вперед. — Но когда я прочитала в газетах о том, что вы нашли в подвале… — Она слегка вздрогнула и передернула костлявыми плечиками. — Девушки пропали, — продолжила она, — их хотя бы нашли. А если пропадут такие, как я, их и искать не будут.
Бэнкс попытался возразить ей, но она отмахнулась:
— Ой, вы, конечно, скажете, что для вас не имеет значения, кого изнасиловали, избили или убили. Но случись кому-нибудь залезть в трусики школьницы, вы всё перевернете, но найдете того, кто на это осмелился. Но если это будет девушка вроде меня… ну… как бы это помягче-то… для вас это вряд ли задача первостепенной важности. Ведь так?
— Если в ваших словах и есть правда, Кэнди, то на это есть причины, — ответил Бэнкс. — И дело вовсе не в том, что нам такие дела безразличны.
Она заглянула ему в глаза своим изучающим взглядом и, казалось, оправдала его.
— Возможно, вы действительно другой, — сказала Кэнди, — и причины действительно существуют. Я пришла к вам не только потому, что пропали те девушки. Пропала еще одна…
Бэнкс почувствовал, что у него волосы на затылке зашевелились, и он осторожно спросил:
— Вы знали ее? Она ваша подруга?
— Не то чтобы подруга. При такой работе не может быть много подруг.
— Когда это произошло?
— Точно не знаю. Перед Рождеством.
— Вы сообщали об этом в полицию?
По ее уничижительному взгляду он понял, насколько низко пал в ее глазах, задав такой глупый вопрос.
— Девушки появляются, исчезают… Бывает, даже накапливают достаточно денег, чтобы поступить в университет, получить образование.
Бэнкс почувствовал, что щеки краснеют: она озвучила мысль, пришедшую чуть раньше ему в голову.
— Так, значит, пропавшая девушка не оставила свое занятие и не уехала, как другие? — спросил он.
— Да нет, она и не собиралась, — ответила Кэнди. — Но вы сказали, что мой рассказ не может служить уликой.
— К сожалению.
— Однако он тем не менее заставляет вас задуматься?
— Да.
— А если эта девушка никуда не уехала и с ней все-таки случилась беда? Может, вы проверите? Откуда вам знать наперед, вдруг, разыскивая ее, вы найдете улики.
— Вам не откажешь в здравом смысле, но если с чего-то начинать, то позвольте спросить: вы видели хоть раз эту девушку с четой Пэйнов?
— Ну… нет.
— А чету Пэйнов — примерно в то время, когда она пропала?
— Я видела их, конечно, они колесили по улицам, но точных дат не помню.
— Хотя бы примерно? В то время, когда исчезла эта девушка?
— Да.
— Они оба были в машине?
— Да.
— Мне нужно знать имя девушки.
— Да пожалуйста.
— Но не типа Кэнди, а ее настоящее имя.
— А чем вам не нравится Кэнди?
— Не верю, что это ваше настоящее имя.
— Ну-ну, теперь понятно: вы действительно важный работник сыскного ведомства. Мое настоящее имя Хейли, и оно, если хотите знать мое мнение, еще хуже.
— А по-моему, отличное имя.
— Не пытайтесь взять меня лестью. Вам ли не знать, что проститутки не верят комплиментам…
— Да я и…
Она улыбнулась:
— Догадываюсь: вы и не пытались. — Кэнди склонилась над столом, ее бледное лицо приблизилось к Бэнксу — он почувствовал в ее дыхании запах жевательной резинки и табака, — и она произнесла: — Ее уличным именем было Анна, но я знаю ее настоящее имя. Что вы на это скажете, мистер детектив?
— Скажу, что мы будем сотрудничать, — ответил Бэнкс, потянувшись за блокнотом и ручкой.
Она откинулась на спинку стула и сложила руки на груди:
— Не так сразу, только после того, как я выкурю сигарету.
— Ну что еще? — спросила Джанет. — Я уже изменила показания.
— Мне ли не знать, — ответила Энни. Она почувствовала, как к горлу снова подкатывает тошнота. Отчасти из-за нестерпимой духоты в квартире Джанет — но только отчасти. — Я только что из прокуратуры.