За гранью
Шрифт:
– Ну да, конечно, я совсем забыл, - прошептал он.
– Больше двадцати лет прошло...
Грейс его реакция показалась странной. Даржу, по ее прикидкам, было лет сорок - сорок пять, а Фолкену - где-нибудь в районе пятидесяти. Тем не менее последний вел себя так, будто рыцарь годился ему если не во внуки, то в сыновья. Впрочем, в этом мире возрастные грани значительно отличались от привычных ей земных представлений. Она сама, к примеру, в свои тридцать лет - уже старая дева, по здешним понятиям. И нет ничего удивительного в том, что девятнадцатилетняя Эй-рин искренне считает глубоким стариком
Улыбка вернулась на лицо Фолкена. Быть может, веселости в ней поубавилось, но теплота и искренность остались прежними. Он схватил рыцаря за руку и с чувством пожал.
– Все равно я ужасно рад снова тебя увидеть, Дарж!
– И я тебя тоже, Фолкен, - кивнул эмбарец. Бард повернулся к спутникам:
– Позвольте представить вам, друзья, моего старого приятеля, эрла Стоунбрейка из Эмбара. Дарж, это леди Мелия, а это - Бельтан Кейлаванский.
Мелия присела в реверансе, а Бельтан расплылся в широкой ухмылке. Грейс ахнула: улыбающийся Бельтан, показавшийся ей вначале невзрачным и неинтересным, оказывается, ничуть не уступал красотой своему дяде Бореасу.
– Я слышал о вас, милорд, - кивнул он.
– Молва о вашем искусстве владения двуручным эмбарским мечом разнеслась далеко за пределы вашего королевства.
Дарж в смущении отступил на шаг назад.
– Боюсь, все эти рассказы сильно преувеличены, милорд, - пробормотал он.
Мелия приподняла юбку и ловко вклинилась между ними.
– Могу ли я осведомиться, кто ваши очаровательные спутницы, милорд Дарж?
– спросила она нежным голосом.
Хотя Мелия выглядела миниатюрной и не внушала никаких опасений, Грейс рядом с ней - в который раз уже в этом мире!
– ощутила себя маленькой девочкой. Но не так, как в присутствии леди Кайрен или королевы Иволейны, внушаемые леди Мелией эмоции не вызывали в ней чувства неполноценности, а лишь помогали осознать, что в этом мире и в этой жизни существует множество вещей и явлений, которые она пока даже представить себе не может.
Дарж солидно откашлялся:
– Позвольте представить ее высочество леди Эйрин, баронессу Эльсандрийскую, воспитанницу его величества короля Бореаса.
Мелия с улыбкой кивнула, а Эйрин приветствовала ее таким элегантным реверансом, какой Грейс не сумела бы изобразить за все сокровища мира.
– Смотрите-ка, в какую красавицу превратилась та несносная девчонка! притворно удивился Бельтан, в глазах которого заиграли веселые чертики. Дядя прав: надо мне было почаще наведываться в Кейлавер!
Эйрин покраснела и потупилась, но по ее улыбке видно было, что комплимент ей польстил. Грейс вспомнила двуличного Леотана и сразу прониклась симпатией к этому светловолосому принцу - не важно, законнорожденному или нет.
– А это, - продолжал Дарж, - ее светлость леди Грейс, герцогиня Беккеттская.
Янтарные глаза Мелии недоверчиво блеснули.
– Впервые слышу о таком герцогстве, - заметила она. Грейс запаниковала.
– Это очень далеко отсюда, - поспешно пояснила она.
– Да-да, разумеется, - кивнула Мелия.
Взор ее остановился на Грейс, будя в ней ужасное ощущение прозрачности и открытости
У Грейс перехватило дыхание. Машинально она поднесла руку к горлу. Атмосфера в зале вдруг сгустилась и сделалась вязкой и удушливой. Взгляд ее упал на слугу, стоявшего рядом с леди Мелией. Его серые глаза сердито хмурились за стеклами очков в оправе из тонкой стальной проволоки.
– Будьте добры, принесите мне бокал вина, пожалуйста, - попросила она.
Слуга уставился на нее с таким видом, будто она только что потребовала от него спрыгнуть с самой высокой башни Кейлаверской цитадели.
– Что?
Грейс оторопела. Ни один из придворных слуг не осмелился Бы вести себя с ней столь вызывающе.
– Вина, - повторила она.
– Там, на столике, у вас за спиной. Принесите мне бокал, прошу вас.
– Между прочим, я вам не лакей, - дернув щекой, буркнул тот. Мелия скользнула по нему острым проницательным взглядом.
– В таком случае почему ты не ведешь себя как джентльмен, Трэвис? вкрадчиво осведомилась она.
Мужчина с нечесаной шевелюрой песочно-желтого цвета вздрогнул, открыл рот, порываясь возразить, но тут же передумал, опустил голову и пошел за вином - правда, нехотя и что-то бурча себе под нос.
Грейс мысленно застонала. Она снова проявила поспешность и поверхностность в суждении, пришла к неверному выводу и в результате нанесла совершенно незнакомому человеку незаслуженную обиду. От стыда ей захотелось немедленно про-валиться сквозь землю. Возникшую неловкую паузу героически попыталась разрядить Эйрин.
– Добро пожаловать в Кейлавер, - сказала она с улыбкой.
65
– Можешь сложить их здесь, Трэвис, - сказала Мелия.
Трэвис с облегчением брякнул на пол тяжелые седельные сумы, а когда выпрямлялся, в спине что-то хрустнуло - как ледышка под копытами гарцующего коня.
Фолкен обернулся и посмотрел на мешки.
– Ты что-то разбил, Трэвис?
– Нечему там разбиваться, - буркнул тот сквозь стиснутые зубы.
Под руководством Мелии он пер эти мешки на собственном горбу сначала из конюшни через двор, потом по извилистым коридорам и наконец вверх по бесконечной спиральной лестнице, такой длинной, что у него закружилась голова, как после катания на всех сразу каруселях парка аттракционов в Илитч-гарден.
– И не забудь пожалуйста сходить за теми четырьмя, что мы оставили внизу на лестничной площадке, - сладким голосом напомнила Мелия.
– Я так понимаю, это мне в наказание?
– поинтересовался Трэвис, с ненавистью глядя на неподъемные сумы.
– Разумеется, дорогой, - широко улыбнулась Мелия.
– Должен же кто-то позаботиться о твоем воспитании.
Трэвис тяжело вздохнул и направился к двери. Разве он виноват, что та женщина - герцогиня?
– оказалась такой хамкой? Что ему, стакан вина принести жалко? Но она так на него смотрела - как будто он и не человек вовсе, а неодушевленный предмет! В "Шахтном стволе" даже самые наглые туристы и закоренелые пьяницы не смели так с ним обращаться.