За гранью
Шрифт:
– Кто первый?
– спросил Трэвис.
– Вообще-то это моя комната, и вы здесь гость, - сказала она.
– Хотя я редко принимаю гостей, но мне все же думается, что начинать вам. Наверное, так будет правильно.
В словах ее не ощущалось уверенности, что показалось Трэвису довольно странным.
– Годится, - согласился он.
– Я рассказываю первым.
Грейс с видимым облегчением откинулась на спинку кресла и разгладила складку на платье.
Трэвис на мгновение задумался, прикидывая, с чего начать, но стоило ему открыть рот, и нужные слова, к его удивлению, пришли сами.
– Все началось с того,
Когда он закончил, Грейс долгое время молчала, неотрывно вглядываясь в пляшущие в очаге языки пламени. Трэвис уже начал беспокоиться, но в этот момент она подняла голову и заговорила:
– Я тоже его видела.
Пальцы Трэвиса на подлокотниках кресла судорожно сжались и побелели от напряжения.
– Я видела тот символ, о котором вы рассказывали. Несколько дней назад я случайно спугнула человека в черном балахоне, вырезавшего его на двери одной из комнат.
– Это наверняка был приверженец культа Ворона, - медленно проговорил Трэвис, больше для себя, чем для нее. Выходит, эти мерзкие фанатики и сюда добрались. Плохо дело.
– Думаю, будет лучше, если вы расскажете о том, что случилось с вами, Грейс.
Она нервно облизала пересохшие губы и кивнула:
– Я работаю... работала в отделении экстренной помощи Денверского мемориального госпиталя. Врачом-ординатором. Это было обычное дежурство. Ничего особенного: несколько человек с полученными во время пожара ожогами, полдюжины переломов - одним словом, все как всегда. Потом я ушла и в парке встретила маленькую девочку лет восьми - девочку с фиолетовыми глазами...
Трэвис встрепенулся:
– Малышка Саманта?
– Не знаю, - покачала головой Грейс.
– Она куда-то пропала, и я не успела спросить. Саманта, вы сказали? Красивое имя...
Когда она закончила свой рассказ, дрова в камине прогорели почти дотла. Трэвис закрыл глаза, пытаясь вобрать и осмыслить все услышанное: людей с железными сердцами, Адриана Фарра из таинственного общества Ищущих, бегство Грейс из Денвера в горы и ее чудесное спасение случайно оказавшимся в лесу рыцарем Даржем Эмбарским.
– Так вы говорите, вас здесь приняли за герцогиню?
– Трэвис не смог удержаться от кривой усмешки.
– Забавно. А вот меня все почему-то принимают за слугу. И обращаются соответственно.
Грейс закусила губу.
– Еще раз простите меня.
Трэвис мысленно обругал себя идиотом. Уж кто-кто, а она точно ни в чем не виновата, не говоря уже о том, что в ее обществе он чувствовал себя легко и раскованно, как с близким другом, хотя познакомились они всего каких-то несколько часов назад. С другой стороны, ему было легче принять случившееся с ним, твердо зная, что на Зее он единственный пришелец из другого мира. Порой он представлял себе, что все это ему снится или он сошел с ума и бредит, валяясь в смирительной рубашке на приваренной к стене железной койке в казенной психушке. Мысль об этом частенько помогала ему не сойти с ума по-настоящему. Но теперь, когда он встретил товарища по несчастью, эта спасительная лазейка закрылась для него навсегда. Пора посмотреть правде в глаза: если он здесь не один, значит, это не сон и не бред, а реальность. И едва ли то, что произошло с ними, можно отнести к случайному совпадению. Непременно должна существовать причина - и очень веская!
– по которой человек в черном отправил их обоих в другой мир.
Трэвис
Теперь их двое, они союзники, а это означает, что отныне у них появился шанс. Быть может, еще не все потеряно и завтрашний день принесет им не одни только разочарования. Трэвис обернулся к Грейс:
– Ну и что мы будем делать дальше, как вы считаете?
– Не знаю, Трэвис. Я думаю... думаю, этот мир нуждается в нашей помощи. Иначе зачем бы нас сюда направили?
Они молча смотрели друг на дружку, и в этот момент неведомо откуда прозвучал чей-то тяжелый ровный голос, произнесший всего одно слово:
– Испытание.
Трэвис не сомневался, что выглядит столь же обалдевшим, как и его собеседница. Он понятия не имел, кто говорил и что это значит, да и не очень стремился узнать, если честно признаться.
– Уже поздно, Грейс, - сказал он.
– Я должен идти. Поговорим завтра, ладно? Если вы не против, конечно. И еще: я хотел бы взглянуть на ту дверь, где вы видели вырезанный знак Ворона.
Она на секунду закрыла глаза, потом снова открыла.
– Хорошо, Трэвис, я покажу.
Он подошел к двери. Грейс распахнула ее и выпустила гостя. Дверь захлопнулась, и Трэвис остался один. Он прислушался. Вокруг было тихо. Через высоко прорезанное окно в конце коридора просачивался лунный свет, падая узкой желтой дорожкой на каменные плиты пола. Ночь. Ох и задаст же ему Мелия жару за самоволку! А-а, плевать, не впервой. Горько усмехнувшись, он повернулся, чтобы идти.
Из-за двери комнаты Грейс послышался страшный грохот.
Трэвис вздрогнул от неожиданности и уставился на деревянную панель. Снова шум - на этот раз громкий хруст, как от ломающегося дерева. Внезапно его охватил беспричинный страх - животный ужас, парализовавший члены и приковавший его к полу. Он не знал, что ему делать. Мозг тоже застыл, не в состоянии принять какое-либо решение.
Сдавленный женский вопль вывел его из оцепенения. Оковы неподвижности разлетелись вдребезги, словно хрупкие стеклянные бусины под ударами молотка. Трэвис с размаху ударил плечом в дубовую дверь и, не обращая внимания на острую боль в ключице, ворвался в комнату.
Тварь медленно приближалась со стороны распахнутого окна. Один взгляд на нее вызывал тошноту. В ней не было ничего человеческого. Единственный аналог, пришедший на ум Трэвису, - гибрид между волком и гориллой. Уродливое тело существа, словно вышедшего из лаборатории сумасшедшего профессора в третьеразрядном фильме ужасов, было покрыто гладкой длинной шерстью; конечности выглядели чересчур длинными и деформированными.
Несмотря на нелепое телосложение, передвигался монстр довольно быстро и скачками: то на одних задних лапах, то припадая и на передние. Грейс, белая как мел, забилась в угол. Тварь уже почти добралась до нее. Кривые когтистые лапы протянулись к ее горлу. Пасть монстра раскрылась, обнажив два ряда острых клыков. Из нее сочилась густая, желтая слюна.