За Калиновым Мостом. Битва за источник
Шрифт:
– Ты Василису в виду имеешь? – Кикимора с удивлением посмотрела на него.
– Её самую! – кивнула Яга. – Давай, подруга, рассказывай, как к ней по твоим болотам добраться!
Если в изложении Бабы-Яги перспектива заполучить Василису была абсолютно безоблачной, то у Кикиморы картина вырисовывалась довольно-таки мрачная. Впрочем, когда болото, в котором она обитала, было другим? Правильно, никогда! И именно поэтому Василиса и томилась там, в самом неприступном месте трясины Тридевятого царства, чтобы всяким разбойникам с большой
– А я говорила, что не так уж легко к терему пробраться! – кивнула Кикимора.
– И он не покидает пост? – спросил Соловей-Разбойник.
– Ну, если только по зову личной надобности! – ответила Кикимора.
– Ничего! – сказала Яга. – Скоро он его покинет надолго!
– А какая разница? – спросил Соловей-Разбойник. – Один богатырь, всего-то!
– Не забывай, как когда-то богатыри уже заставили тебя понервничать! – усмехнулась Яга.
– По-твоему, я тогда с ними не справился? – вспыхнул Соловей-Разбойник.
– Откуда мне знать? – пожала плечами Баба-Яга. – Я знаю только, что в тот вечер вы оба пришли ко мне малость побитые, а кое-кому даже зубной лекарь понадобился.
При воспоминании о том дне Соловей-Разбойник почувствовал, как его челюсть вновь свело судорогой.
– Да вечно так! – буркнул Соловей-Разбойник. – Ни одно дело с участием Лиха без потасовки не обходится! И прошу заметить, в тот вечер все тоже началось по его милости! А ведь было все тихо-мирно…
***
В деревенском трактире все было тихо-мирно, ровно настолько, насколько это вообще может быть в подобного рода заведении. Особенно вечером, когда практически вся мужская часть деревни собирается там, дабы отдохнуть от трудов праведных. И конечно же, Соловей-Разбойник и Лихо Одноглазое никак не могли пройти мимо без того, чтобы не заглянуть на этот праздник жизни.
– Рахманыч, ты пойми! – сказал Лихо. – Толпа дурней, разум которых затмило пиво! Чего еще нужно таким бродягам как мы, для полного счастья?
– Тут только один дурень,– сказал Соловей-Разбойник. – Который стоит сейчас рядом и уговаривает меня на грошовое дело, после которого долго ещё будет пыль столбом стоять! Овчинка выделки не стоит, дружище!
Соловей-Разбойник поглядел на своего старого приятеля. Сегодня Лихо Одноглазое выглядел как молодой парень, одетый в ярко красную рубаху и синие шаровары. На лице его красовалась повязка, закрывающая один глаз, словно у морского разбойника, коих Соловей уже успел повидать на своем веку.
– Рахманыч, у нашего народа две беды – это дураки и дороги! – сказало Лихо. – И мы с тобой как раз и будем дураками, коли не послушаем, о чем народ гутарит!
– И много ты там услышишь? – усмехнулся Соловей-Разбойник. – Сказ о царе нашем, да жалобы на очередные подати! Что нам с того?
– Не скажи, Рахманыч, ох не скажи! – воскликнуло Лихо. – Порой бывает, что из незначительных слухов можно узнать такое, что мир способно перевернуть!
Да, этого у Лиха Одноглазого было поистине не отнять – в добыче сведений равных ему не было, куда там царю с его гонцами, счетоводами и учетчиками, которые каждый камушек, каждую соринку и былинку в свои ведомости вносят. Даже писцы дворцового листа новостей не могли поспеть за Лихом Одноглазым – царь ещё рта раскрыть не успеет, чтобы очередной указ провозгласить, а Лихо, тут как тут, уже в курсе событий!
– Тебе бы у царя известия для народу писать! – вздохнул Соловей-Разбойник. – И пользы больше, и в царстве нашем спокойнее!
– Скучно! – заявило Лихо. – К тому же я не писец, а культурный, порядочный, воспитанный шпион!
– Надеюсь, я не стану жертвой твоего шпионажа! – вздохнул Соловей-Разбойник.
– Обижаешь, дружище! – сказало Лихо Одноглазое. – У меня принципы имеются!
– Лучше бы эти твои принципы не позволяли тебе вынюхивать все подряд по питейным заведениям! – сказал Солововей-Разбойник, отворяя дверь и входя внутрь. Как и ожидалось, внутри было многолюдно – конец трудового дня, святое дело. Хозяин едва успевал разливать по кружкам хмельное, ибо поток страждущих все никак не прекращался. Музыканты уже выступили, и теперь сидели у стены и считали выручку. Почтенная публика просила выступить на "бис". Группа мужиков в углу эмоционально резалась в карты.
– Ну, давай послушаем, что о нас говорят! – тихо сказал Соловей-Разбойник своему товарищу.
Это было их излюбленным делом – слушать самые последние слухи о самих себе. И порой можно было услышать весьма интересное. Он подошел к стойке, бросил монету и попросил кружку пива.
– Что, говорят, опять Соловей-Разбойник безобразничает? – поинтересовался он у сидящего рядом парня.
– Не знаю! – пожал плечами тот. – Я его не встречал.
– А то говорят, вроде как видели его? – спросил Соловей-Разбойник.
– Так не я ж видел! – мужик пожал могучими плечами. – А сказать можно все что угодно!
Тут Соловей-Разбойник краем глаза заметил, что Лихо подает ему знак. Судя по его энергичной жестикуляции, он уже явно успел разузнать что-то интересное и теперь ему ужасно хотелось поведать об этом. Соловей-Разбойник подошел к тому столу, где полным ходом шла игра в карты. Судя по всему, карточная баталия была в самом разгаре и ставки набирали обороты. Но друг звал его сюда явно не для того, чтобы предложить ему принять участие в игре и сделать дураками всех тех, кто в этот момент был в трактире.