За короля и отечество
Шрифт:
Что?
Вон тот тип в углу…
Стирлинг прищурился, пытаясь углядеть того, о ком говорил Анцелотис: непривычная задача с учетом того, что глаза сами, без команды Стирлинга, повернулись в нужную сторону.
Ну и что в нем такого?
Я не ожидал увидеть его в Кэрлойле,пояснил Анцелотис. Он был в Кэр-Удее в день, когда погиб мой брат. Появился там недели за две до того, завоевал кое-какую популярность у катафрактов. Однако же он должен был здорово постараться, чтобы успеть сюда одновременно с нами: ведь мы двигались ускоренным маршем.
Да
Звать его Лайлокен. Менестрель не из лучших, но и не из худших, шатается из королевства в королевство. Говорят, у него неплохой комический талант, хотя, на мой взгляд, в наши дни мало поводов для смеха, а в последнюю неделю и того меньше. Вот интересно: и давно он в Кэрлойле?
Стирлинг нахмурился.
Если он был в Стирлинге — тьфу, в Кэр-Удее — в день смерти твоего брата, он одолел это расстояние чертовски быстро. Должно быть, у него очень быстрый конь.
Если и быстрый,отвечал Анцелотис, он мог разве что выиграть его в кости у солдат, ибо в Кэр-Удей он пришел пешком. Потому я и удивлен, увидев его здесь.
Прежде чем Стирлинг успел ответить, в помещение скользнула Ганхумара. Разумеется, она разоделась в лучшее свое платье: ярко-алое с золотом, в котором она походила на слегка раскормленную лисицу; медные волосы она подобрала на манер римской патрицианки, с обилием завитушек и чувственных прядей. Красота ее производила эффект хорошего удара под дых, хотя Стирлинг и не мог отделаться от ощущения, что в это конкретное утро она могла бы одеться и поскромнее. Ей бы следовало с большим уважением относиться к трауру Морганы и Клиноха.
Ганхумара искоса поглядывала в сторону Морганы, но причины этого Стирлинг не знал. Впрочем, еще чаще она косилась на юного короля Стрэтклайда. Конечно, с мужчиной примерно своего возраста она имела куда больше общего, чем с любым другим из находившихся в этом помещении. Стирлинг невольно поймал себя на мысли о том, что ему интересно, на ком же в конце концов женится Клинох. И на ком, если на то пошло, женится Медройт… и, кстати, куда он делся, ведь ему давно положено было бы находиться здесь. В дверь бесшумно проскользнула тем временем Ковианна Ним, остановилась рядом с Эмрисом Мёрддином и принялась, подхватив того под руку, что-то со смехом нашептывать на ухо.
С возрастом люди глупеют,безмолвно фыркнул Анцелотис, глядя на то, как любезничает Мёрддин со своей молодой ученицей. А вот и еще неприятность, без которой мы вполне могли бы обойтись,угрюмо добавил он, наблюдая, как навязывается Ганхумара в компанию к Клиноху. Клиноха ведь теперь надо просватать и женить. Вожди кланов и королевств от Далриады до Корнуолла будут теперь наперебой пытаться навязать парню именно своих дочерей-дурнушек. Что саксы, что ирландцы готовы за ценой не постоять, только бы заполучить жениха из королевского дома Стрэтклайда, чтобы потом на законных основаниях претендовать на его трон. Впрочем, Ганхумара еще опаснее, даром что замужем за Арториусом.
Десятилетний мальчишка в одежде прислуги ворвался в двери и выкрикнул, задыхаясь от волнения:
— Они здесь! Саксы здесь!
Клинох побледнел еще сильнее, что Стирлинг полагал почти невозможным, и пересек залу, остановившись рядом с королевой Рейгеда. Моргана придвинулась к Клиноху и смерила Ганхумару таким ледяным взглядом, что юная королева отодвинулась подальше. Тейни уселась на дальний от двери трон. Где,безмолвно удивлялся Стирлинг, король Рейгеда?Он не знал точно, где положено стоять ему, поэтому решил оставаться на прежнем месте, у входа со стороны двора.
Мерхион, несомненно, затеял один из своих обычных трюков,отвечал
Не требовалось особой проницательности, чтобы понять, кто из них Кута. Он был младше сопровождавшей его свиты — самонадеянный на вид парень не старше двадцати пяти, ширококостный и рослый, выше всех в зале за исключением, быть может, Эмриса Мёрддина. Юный Клинох в сравнении с ним смотрелся ребенок ребенком, что, собственно, вполне соответствовало истине. Длинные светлые волосы и четко очерченное волевое лицо вполне соответствовали образу тевтонского принца, каким он себя объявил. Холодные голубые глаза сияли на лице парой льдышек. Игравшие на скулах желваки выдавали некоторое беспокойство — вполне естественную реакцию варвара на демонстративно выставленные напоказ мощь и богатство, на сотню нацеленных на него враждебных взглядов слуг, придворных, солдат и даже римских статуй, смотревших незрячими глазами в его сторону. Стирлинг и сам ощущал нечто подобное, а уж он вряд ли отличался такой же восприимчивостью к подобным штукам, как неграмотный саксонский солдат. Даже такой, отец которого мечом прорубил себе дорогу к трону.
Проходя мимо Анцелотиса, Кута скользнул по нему презрительным взглядом, от которого по спине Стирлинга побежали мурашки. Угу,беззвучно буркнул Анцелотис, этот неотесанный чурбан и сам неплохо умеет испытывать чужую выдержку хорошо рассчитанными оскорблениями. У саксов это умение возведено в ранг искусства.
В отличие от своей охраны, щеголявшей кожаными доспехами с нашитыми на них металлическими бляхами, Кута был одет в тяжелую цепную кольчугу чуть ниже пояса и конический шлем с толстым ободом по нижнему краю и двумя сходящимися наверху изогнутыми железными полосами; остальная поверхность его была покрыта костяными пластинами. Верхушка шлема венчалась железным кабаньим рылом, накрытым золотым листом — помимо декоративной функции деталь эта заметно укрепляла замысловатую конструкцию. Узкая пластина, защищавшая нос, усиливала и без того свирепое выражение лица. Ноги от лодыжек до колен перетягивались ремешками, которые не столько защищали их от удара мечом, сколько не давали штанинам цепляться за посторонние предметы.
Следом за Кутой шел мужчина примерно того же возраста, но толще и ниже ростом; он раскраснелся то ли от ходьбы, то ли от нервозности, то ли от того и другого вместе. Подобно Куте у него торчала из прорези в кольчуге рукоять меча в богато украшенных деревянных ножнах. Зато в отличие от Куты, вооруженного также боевым топором с неожиданно узкой рубящей кромкой, этот молодой толстяк другого оружия не нес. Сопровождавшая их охрана, напротив, вооружена была только топорами и длинными, футов в пять, копьями из ясеня с железными наконечниками. Круглые деревянные щиты, окованные по кромке железом и с коническими бляхами в центре, украшались языческими орнаментами, что придавало всей процессии вид варварского карнавала. Охранники Куты, не скрывая изумления, глазели по сторонам на окружающие их проявления мощи и богатства.
Кута направился прямиком к Тейни и пустовавшему трону рядом с ней. Проходя мимо Клиноха, он скользнул по его лицу равнодушным взглядом так, будто того и не было. Клинох напрягся как пружина, но промолчал, смерив вместо этого своего врага полным смертельной ненависти взглядом. Если Кута и заметил это, вида он не подал.
— Королева Тейни, — произнес сакс, остановившись за несколько шагов до трона. Поклон его был почти столь же оскорбителен, как тон, которым он к ней обратился. — Я пришел говорить с твоим мужем по важным вопросам, касающимся вашего королевства.