За мечту. За Веру. За любовь

MMA (Mixed Martial Arts / Смешанные Боевые Искусства) – направление в спорте.

– В красном углу октагона Максим "Профессор" Русланов, двадцать девять лет, Калининград. Вес девяносто три килограмма. Мастер спорта по дзюдо. Мастер спорта по легкой атлетике. Восемь побед, ноль поражений.

На огромным экране над подиумом появилась моя улыбающаяся физиономия. Правда, улыбка эта была похожа на волчий оскал.

Пока снимали превью, я изо всех сил пытался изображать милаху-парня, но что-то

пошло не так. Честно говоря, я сам себя начал бояться после этого ролика. До сих пор я даже не думал о том, что где-то внутри меня дремлет дикий зверь. ММА я всегда рассматривал как забаву, довольно легкий способ получить очередную порцию адреналина и деньги. Но никогда до этого дня я не думал о том, что могу войти в октагон только для того, чтобы защитить своих близких.

С тех пор, как в тихом курортном городке я нашел маленький клуб Измайловых, прошел ровно год. Но за это время моя жизнь несколько раз перевернулась с ног на голову и обратно и обрела, наконец, смысл.

Мне казалось, что обрела.

Когда-то давно мой первый тренер говорил о том, что, выходя на бой, всегда нужно знать – для чего ты дерешься.

– Я дерусь, потому что я дерусь, – отвечал я ему словами Портоса из “Трех мушкетеров”.

Думать о бое меня научил Жданов. Выходить на канвас так, словно каждый твой поединок – последний. И снова и снова поднимаясь на ринг, я повторял себе, эту, казалось бы, простую истину, но не хотел ее признавать, искренне считая, что каждая одержанная мною победа приближает меня к мечте.

Над головой грохотала музыка.

Зал неистовствовал.

Я сделал глубокий вдох и шагнул вперед.

На длинный подиум, утопающий в свете софитов.

Сегодня я точно знал, за что мне предстоит драться.

Клинч (Clinch) – ситуация в стойке, когда один из бойцов сближается и берет соперника в захват.

В ММА клинч часто проводят у сетки.

Вера

– Митя, обязательно позвони, как приедете! – устало проговорила женщина лет тридцати пяти, аккуратно прижимающая к себе младенца в цветастом слинге. – Митя, и веди себя прилично!

– Да, мам, – протянул вихрастый мальчишка-семиклассник и, бросив на меня хитрый взгляд, исчез в автобусе.

– Вот здесь его лекарства, Верочка, – сказала женщина и протянула мне прозрачный пластиковый пакет. – На случай, если аллергия начнется. Ну Митя знает.

– И я знаю, Светлана Сергеевна, – ответила я и улыбнулась. – Не первый год едет с нами.

– Ну а вдруг!

– Вера! Вера! – Ко мне уже спешила одна из самых активных бабушек. – Сашка если есть опять не будет, вы мне позвоните!

– Непременно, Надежда Игоревна!

– Только вам и доверяем мальчика, Верочка!

Мальчику Саше весной исполнилось тринадцать. У него был отличный аппетит и излишне тревожная бабушка. К счастью, сама Надежда Игоревна никогда не ездила с нами на сборы лично. Иначе она довела бы Владика до белого каления уже к прибытию на базу.

Владик, он же Владислав Витальевич,

был ведущим тренером нашего клуба. А еще он был моим братом.

Наконец все дети заняли свои места в автобусе. Я поднялась следом. Привычно пересчитала воспитанников по головам – пятнадцать мальчишек и три девочки. Значит, все на месте.

Помахала родителям и устроилась на сиденье сразу за водителем. Влад недовольно плюхнулся рядом.

– Ребята, едем? – задала я обычный вопрос.

– Ееееедем! – ответил мне нестройный хор голосов.

Наш тренер скорчил недовольную рожицу.

– А Владислав Витальевич вас плохо слышит! – мстительно проговорила я, и в то же мгновение салон автобуса взорвался дикими криками. Водитель посмотрел на меня осуждающе, я только пожала плечами. Мол, дети… Автобус медленно выехал с парковки. Дети притихли и приникли к окнам. Кто-то махал родителям рукой, но большинство уже было готово ко взятию новых вершин.

Каждый ребенок в этом автобусе через пару лет легко мог стать чемпионом, других мой брат просто не принимал в свою группу. Главное, что объединяло этих детей – умение идти к своей цели, несмотря ни на что. Такие разные в обычной жизни, на татами они превращались в единый организм, маленькое войско, готовое на все ради победы.

– Ты чего такая хмурая? – спросил Владик.

– Голова разболелась, а сейчас еще в пробку встанем, – пожаловалась я. – И укачает.

– Как будто первый раз, – усмехнулся брат. – Зачем так переживать, Вер?

Ответа я не знала. И как не переживать – тоже не знала. Привычка изводить себя по мелочам осталась у меня с детства. Извечный бич девочек-отличниц.

За нашими спинами о чем-то оживленно болтали дети. Учебный год подошел к концу, аттестацию в этот раз все прошли легко, а областные соревнования принесли нашему клубу целых четыре кубка и еще несколько призовых мест. Поэтому предстоящие сборы рассматривались нашей командой как полноценный летний отдых. К тому же мы ехали за город. И пусть в июне Балтика редко бывала теплой, уют небольшого курортного поселка, недалеко от которого располагалась спортивная база, потворствовал отпускному настроению. Если бы не восемнадцать детей и их тренер в придачу.

– Не грусти, Вер! Мы обещаем вести себя хорошо! – произнес Владик, словно отвечая на мои мысли, и заорал на весь автобус: – Правда, бойцы?

– Даааа!!! – грянуло за моей спиной.

– Ловлю вас на слове! – как можно строже произнесла я, но не выдержала и рассмеялась.

Ребята расхохотались следом за мной.

Я прикрыла глаза, наслаждаясь всеобщим весельем. Впитывая чужие эмоции, я старалась унять бешено колотящееся сердце. Десять дней на море – это целая маленькая жизнь.

Это моя жизнь. Это мой выбор. Даже если кто-то думает иначе.

Наш с Владом отец, заслуженный мастер спорта по карате, искренне считал, что девочкам на татами делать нечего. Мама, доктор наук и врач-травматолог, была с ним полностью солидарна. Но мальчики – это другое. В семь лет Владислав прошел первую аттестацию и получил десятый КЮ. В десять лет отец лично повязал ему зеленый пояс. В двенадцать Влад выиграл первые соревнования, а в шестнадцать – взял кубок первенства России среди юниоров. Отец гордился им невероятно.