За место под Солнцем
Шрифт:
Таким образом, грубо выделяются четыре касты населения Крама: несистемные гоблины (крестьяне и горожане – примерно 90% населения), системные гоблины (дружинники, ремесленники, торговцы, бандиты, деревенские шаманы – еще около 10%), хобгоблины (гвардейцы, некоторые городские чиновники и таны округов – примерно 1%) и орки (командиры в гвардии, верховные шаманы, каганы и их семьи – какие-то доли процента). Например, население Ружского союза – около 20 тысяч жителей, примерно 250 хобов-гвардейцев (до войны было 400) и… тринадцать орков, считая меня, Зая и Урру (до войны было около тридцати). Нам такое соотношение не очень нравится, и по этому поводу есть некоторые мысли, но это… позже.
Тролль (ранг С, первые пределы параметров – 15, 20, 25, 30 единиц, очков параметров за уровень – 4). Троллей на Краме нынче нет (говорят, раньше жил
Несколько слов о наследовании признаков. Казалось бы – постоянно кто-то получает системный статус, а кто-то даже проходит перерождение – так со временем все жители должны стать бравыми и умными системными хобами и орками. Как говорили у нас на старой работе – докторами и кандидатами наук. Этого не происходит, в основном из-за половой дискриминации системного роста. В военные идут почти исключительно мужчины – именно они получают ники, при удаче – проходят перерождение и становятся хобами, при очень большой удаче и упертости – дорастают до орков. Но статус и раса наследуются, как я понял, «от слабого» – то есть сколько бравый хоб-гвардеец ни имеет деревенских женщин без статуса (что в порядке вещей), все равно они рожают крестьянских детей – без статуса, и все для них начинается по-новой. А нормальных семей хобы, как правило, не заводят – во-первых, они служат в гвардии и им некогда, во-вторых – в общем, жениться-то им и не на ком. Так что размножаются у нас в основном крестьяне… и единичные семьи дворян-орков. Странным образом мы с друзьями походя нарушили эту традицию, образовав смешанную боевую компанию. Но мы-то погоду не сделаем – мало нас.
На Земле, как известно, есть довольно болезненное понятие угнетения работяг богатеями, что периодически выливается в разные восстания. Здесь этого, кажется, не бывает в силу естественной расовой иерархии. Орк не угнетает гоблинов – он просто управляет местностью, на которой они живут. И у крестьян не возникает мыслей о том, что можно бы свергнуть своего правителя и поставить нового – слишком велика разница между ними и правителем. И вообще они обычно мыслят недалеко. Вот другие орки – да, они могут… Орки частенько борются за власть, хотя в целом, кажется, ценят свою жизнь и уважают жизни других. В смысле – других орков. Впрочем, на войне гибнут все.
Клановая система и государственность.
Клан – основная единица местного феодального строя. Кланы могут быть почти любого размера – судя по описаниям Борисфена, с населением от нескольких сотен до нескольких миллионов гоблинов. Впрочем, как и феодальные княжества средневековой Европы. Основное, кажется, отличие местной системы – здесь практически нет частной собственности на землю и прочие средства производства. Каган не владеет землями клана – он выборный начальник, и клановая казна – вовсе не его кошелек. Он должен учитывать мнение всех своих дворян (особенно – шамана) и, не в меньшей степени – своей гвардии. Конечно, у солдат есть стойкость, препятствующая мятежам… но, если каган отдает один приказ, а командир роты – другой, то и стойкость может засбоить. Раскол в клане – дело не очень редкое, сам видел. И так, в общем, на всех уровнях – тан округа тоже ничем не владеет, хотя и распоряжается казной округа более свободно, чем каган – казной клана.
Иерархия и терминология местного феодализма звучит странновато – здесь смешаны понятия европейского происхождения (тан, барон) и тюркского (каган, то есть хан). С другой стороны, так оно звучит только на системном языке. На гоблинском там свои титулы, длинные и сложные – звучит примерно как карым-бураз (тан), ашок-бураз (барон)
Второй после кагана источник власти в клане (как и в любом городе, округе и даже деревне) – это старший шаман. Институт шаманов пронизывает и дублирует всю местную иерархию. Власть кагана – в гвардии и личной боевой силе, власть шамана – в связи с богом, за лояльность которого он отвечает. Кроме того, шаман ведает всякими гуманитарными знаниями, умеет кое-что колдовать и, как минимум, может выступать целителем, учителем и источником мудрости. Дальше все вариативно. По местным традициям, шаманы практически неприкосновенны, но и сами не принимают участия в войнах. На уровне деревень все эти принципы легко нарушаются – роли шамана и старосты нередко совмещены в единственном более или менее адекватном персонаже. На уровне округов и кланов часто оказывается, что роли кагана (тана) и шамана ровно противоположны – каган занимается подготовкой, разжиганием и ведением войн (с помощью гвардии), а шаман – разруливает их последствия (с помощью дипломатии, денег и всяких небоевых навыков). То есть – пока каганы со своими войсками режут друг друга на поле боя, шаманы этих же кланов озабоченно совещаются по командирской связи, как бы с наименьшими потерями утихомирить этих чертовых вояк… А потом сидят и исцеляют раненых, за свои деньги бочками покупая всякие артефактные снадобья. А еще Валуан, например, неплохо рисует и лично разукрасил свой храм изнутри миленькими, а местами гламурными сюжетами. Мне особенно симпатична зарисовка «Бараны ищут бога»: на ней сразу три набыченных барана со всех ног подбегают к каменному алтарю, рогами вперед, а внутри него судорожно прижался к задней стенке маленький испуганный бог с игрушечным копьем – наверное, Яростный Ург. Правда, все это святотатство обычно завешено картой острова Крам – я нашел его случайно, когда разглядывал карту вблизи и немного ее отодвинул. В общем, шаманы, особенно в ранге орков – творческие личности.
Градостроение.
Тут начать, наверное, нужно с деревнестроения. Слабосильные гоблины очень здорово умеют плести – причем не только корзинки и венки, но и свои домики. Еще в Анке соседская девочка Руни (у которой мать занималась корзинами) показывала нам семнадцать разных растений, кора и ветки которых используются в плетении и оптимальны каждое для своего случая. Типичная деревенская хижина – это каркас из немногих жердей, оплетенных снаружи ветками, а изнутри – корой, иногда с соломенным наполнителем в промежутке. Потому что рубить бревна – тяжело, а кое-кому и нечем. Мебель тоже, естественно, плетеная. По мнению гоблинов, все это достаточно прочное, ну а мне, например, лучше в деревне ни за что не хвататься – развалится на раз.
В поселках побольше (типа Крыжа или Мшар) делают глиняные кирпичи в формах – довольно большие и слабо обожженые, в стенах они под собственным весом слипаются в нерушимый монолит. Перекрытиями все равно служат жерди, а крышей – кора. Здесь уже можно жить и мне – но лазить на второй этаж не стоит. Так что я понятия не имею, что делается у нас дома на втором этаже. Дом у нас как раз двухэтажный и кубический, с плоской крышей. Урра гораздо легче меня – она рискует залезать даже на крышу, и пока ничего не развалилось.
Города и крепостные стены на Краме ставят из известняка, который колют в каменоломнях. Кстати, добыча известковых строительных блоков – типичная работа для гвардейцев, которые чем-то провинились – сломали оружие, нахамили начальству, устроили дуэль не по делу… и получают наряд на каменоломни или на стройку – обычно дней на пять, чтобы не перестали быть солдатами. Белокаменные городские дома в два-три этажа обычно тоже почти кубические, с накопителями дождевой воды на плоских крышах. На крышах развешивают сушиться тряпки, загорают, гуляют и ужинают – по погоде. Иногда через крыши ходят в гости к соседям, с помощью деревянных мостиков – поскольку дома стоят очень плотно. Гулять по каким попало крышам вдаль считается озорством – это все-таки частная территория, не улица. Жилой дом в городе – это обычно жилище одной большой семьи, и он же – мастерская этой семьи, где они все и трудятся.