За мной должок

Серова Марина Сергеевна

Мы настелили со Светкой газет в зале, поставили на них стул перед трельяжем, и преображение началось.

— Как стричься будем, сударыня? — спросила Светлана, приподнимая и пропуская сквозь пальцы мои белокурые локоны.

— Давай каре. Перевоплощаюсь в Ленку.

— В смысле?

— Подружка у меня есть такая. Я давно обратила внимание, что мы с ней похожи. Теперь мне это пригодится.

Зачикали ножницы, и мои белокурые пряди повалились вокруг меня на газеты. Светка, закусив нижнюю губу, старательно работала ножницами.

— Ну вот, полюбуйся. Клево?

— Шарман.

Я

с сожалением посмотрела на светлое покрывало из волос на полу и вздохнула.

— У кого-то красота требует жертв, а у меня — жестокая необходимость, как это ни прискорбно.

Я покрутилась перед зеркалом. Прическа меня даже немного молодила. На меня смотрела из зеркала девочка-подросток.

— Теперь, Светик, кардинально черный цвет.

С клеенчатым чехлом на голове я занялась уборкой, чтобы не умереть от скуки. Светка мне активно помогала.

Пока мои волосы приобретали цвет воронова крыла, в квартире кипела работа. Влажная уборка сделала помещение очень даже жилым и уютным, как в старые добрые времена при жизни бабушки. Пропылесосив книжный шкаф, я достала томик поэзии «Родник жемчужин».

— Вот, Свет, смотри. Бабушка моя обожала эту книгу, особенно рубаи Омара Хайяма. А я ее наследница. Любовь к Хайяму она мне по наследству передала.

Светка смотрела на меня, иронически улыбаясь.

— Ты что, этот хлам читаешь? Я только детективами увлекаюсь. А это — фигня.

— Ничего ты не понимаешь, — рассердилась я. — Тут мудрость народная. Ты послушай только.

Светка замахала обеими руками.

— Не-не, Тань. Через пару минут краску смывать.

— А мне как раз пары минут хватит, чтобы тебя перековать. Изменить, так сказать, твое обывательское мировоззрение.

Я открыла страницу наугад и прочитала:

Были б добрые в силе, а злые слабы — Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы! Если б в мире законом была справедливость — Не роптали бы мы на превратность судьбы.

Светка смотрела на меня во все глаза.

— Тань, да это прямо про тебя, слово в слово.

— То-то, глупая! Тут про нас всех. Вот еще слушай:

Жизнь — мгновенье. Вино — от печали бальзам. День прошел беспечально — хвала небесам! Будь доволен тебе предназначенной долей, Не пытайся ее переделывать сам.

Светка, похоже, потихоньку перековывалась, а я засмущалась от выражения: «вино — бальзам», вспомнив безобразное свое опьянение в ночь под Новый год по старому стилю. Если бы в ту ночь я последовала совету косточек, то, возможно, за утренние часы четырнадцатого января собрала бы достаточно информации, которой хватило бы для того, чтобы не вляпаться в такую дурацкую историю и не стать наследницей-самозванкой и убийцей по совместительству.

— Давай еще что-нибудь. О чем задумалась?

— А краску не пора смывать?

— Ой-ей-ей.

Конечно, пора. Увлекла меня стихами. Я их в жизни не читала. Давай в ванную.

Высушив мне волосы феном и уложив их, Светка полюбовалась своей работой.

— Ну как?

Я покрутила головой. С непривычки она была необычайно легкой.

— Класс! У тебя золотые руки, Свет.

Она довольно улыбнулась:

— Ну уж. Все, Тань, я побежала. Дела.

— Спасибо, Светик. — Я чмокнула подругу в щеку.

Светка испарилась, а я продолжила работу над созданием нового имиджа.

Порывшись в бабушкиной шкатулке, я извлекла карандаш ляписа — средства для прижигания бородавок.

В детстве я обожала рисовать им родинки на лице. Такие родинки, образовавшиеся в результате ожога кожи, не сходили по неделе, а то и более. Так что этот эпизод из детства помог мне стать еще больше похожей на мою подружку Ленку.

Оставались глаза. А в этом мне обязана помочь фирма «Око», куда я незамедлительно позвонила. Там мне пообещали без проблем поменять цвет глаз с помощью линз. Глаза красить не буду. Весь акцент на губы. Я накрасила их яркой помадой, слегка изменив линию. Оставалось подобрать гардероб. Серая куртка сделала свое дело и должна снова занять свой боевой пост в шкафу до следующих потрясений.

А из шкафа была извлечена бабушкина каракулевая шуба. Не фонтан, конечно. Но когда-то, в более сложные в финансовом отношении времена, я ее носила. В связи с улучшением бюджета я ее списала, но, слава богу, не додумалась отнести в комиссионку. В данной ситуации шуба оказалась весьма кстати.

Облачившись в нее и надев на шею белый вязаный шарфик, я задумалась по поводу головного убора. С обувью проще: потянут те самые ботинки-коньки.

Я подумала, что нулевая температура не успеет переохладить мое серое вещество за время, которое я потрачу на дорогу к магазину «Головные уборы». Ведь он находился всего через два дома, на Московской.

Посмотрев на себя в зеркало, я осталась довольна своим не слишком респектабельным видом. Даже мои знакомые с большим трудом признали бы во мне Таню Иванову.

Теперь еще один звонок. Мне было необходимо знать, присутствуют ли коллеги, волею судьбы оказавшиеся по другую сторону баррикады, в моей квартире. Меня волновала судьба Маруськи, оставшейся в очередной раз сиротой.

На том конце провода взяли трубку.

— Вас слушают. Говорите.

Меня там ждали. Надеялись на возвращение блудной дочери в родную обитель. А может, уже и о явке с повинной размечтались, бедняги. И напрасно.

Я своим клиентам, попавшим в щекотливую ситуацию, всегда убежище предоставляю. А теперь сама попала в такую ситуацию, и сама себе клиенткой стала. А уж за себя, родную, я постоять умею. Так что пускай ждут у моря погоды. Заодно Маруську покормят. Поэтому на троекратное «Алло» я просто повесила трубку. За котенка я была теперь спокойна. От голода и одиночества помереть не дадут.

Очень неосмотрительно с моей стороны завести живность, поддавшись минутному порыву. Ведь мы ответственны за тех, кого приручили, как говаривал любимый мною в детстве Маленький Принц.