За оградой есть Огранда
Шрифт:
И лишь Тук с Джоаном не пообещали Ольгерду ничего.
Да и что они могли пообещать? Монах — разве что освятить брак, но это дело достаточно беспроблемное. Были бы жених с невестой да чуточку взаимного желания. А Джоан... Ну при чем здесь молодой оруженосец? Что от него может зависеть?
Недаром Джоан выглядел самым задумчивым из компании. Видно, переживал, что ничем не в силах помочь своему спасителю.
Ах, молодость, молодость!
Меж тем в подобающем романтическом миноре подкрался рассвет. За пределами полупогасших костров обозначились
И явной дисгармонией в это пение вторгся протяжный стон Сковорода. Колдун неудачно задремал на нескольких сучьях и теперь проснулся помятый, больной и злой.
— Ты обещал, — вяло напомнил Роберт.
Предупреждение было сделано вовремя: в досаде Сковород был готов спалить своей непутевой магией весь приютивший его лес.
Между прочим сам виноват. Сначала посмотри, потом ложись. А на сучья пенять нечего.
Сковород с досадой плюнул. Плевок угодил в суховатую ветку, и та немедленно занялась каким-то синим химическим пламенем.
— Но-но! — Роберт отшатнулся и потянулся к лежащему луку.
Маг поморщился, взмахнул рукой, и пламя погасло.
Заодно погасли и последние угли в костре.
Сразу стало ясно, что посиделки кончились. Но ложиться спать было уже глупо. Потом весь день проспишь, а Брит дремать не станет. Да и не годилось благородному рыцарю слишком задерживаться в разбойничьем логове. Ночь скоротать — куда ни шло, а день...
— Надо ехать...
Антошка мужественно поднялся и пожал на прощание руки монаху и атаману. Задерживать Роберт его не стал. Напротив, ткнул в бок ближайшего разбойника и буркнул:
— Проводи. За все заплачено.
Разбойник привычно помянул чью-то мать и собственную собачью жизнь, но спорить с начальством не стал. Лишь уточнил:
— Докуда?
— До опушки, балда! Сказал же — заплачено! И смотри у меня! — Робин поднес к разбойной морде здоровенный кулак.
Кулак впечатлял и вызывал уважение.
— Не впервой. — Провожатый поднялся. — Все будет в лучшем виде.
— Смотри, — повторил ему Гудковский, очевидно, не вполне доверяя понятливости подчиненного. — Чуть что — ответишь и головой, и задницей.
Путники были уже в седлах, и Робин прощально вскинул руку:
— Удачи! Особенно тебе, Олег! Не забудь о моем предложении!
— Спасибо тебе, атаман! — ответил за всех поэт, хотя ничего конкретного обещать не стал.
Да и что обещать, когда еще ничего не решено?
31
— А вы заметили, что шериф редкий подлец?
Лес остался позади, и теперь вокруг лежали не то большие холмы, не то малюсенькие горы. Измученное не меньше путников долгим днем и дорогой солнце устало посылало последние лучи в это мрачное царство бесконечных подъемов и спусков,
— Конечно. Воюет с таким славным парнем, — согласно кивнул Антошка.
Вот только голова не захотела подниматься на прежний уровень, да так и осталась мотаться внизу.
— Это как раз ерунда. — Ольгерд тоже еле держался и пытался разговором перебить сон. — Я сейчас о другом. Вы обратили внимание, с какой настойчивостью этот страж закона подчеркивал, что нам лучше всего ехать через лес?
Антошка не то буркнул, не то всхрапнул в ответ, что означало: да, обратил.
— Угу. А в лесу нас ждала ватага разбойников, о чем шерифу было прекрасно известно. — В отличие от остальных, Сковород часть ночи проспал. Пусть и без особого комфорта, однако спят же йоги на гвоздях. А тут всего лишь какие-то сучья.
— Что? — Антошка понял, о чем идет речь, и вскинул непослушную голову.
Гнев мгновенно вытеснил дремоту, и горе шерифу, если бы он сейчас имел глупость попасться на пути. Но при всей своей подлости шериф был не настолько глуп, чтобы подкарауливать в такой момент героя.
— Совершенно верно. Сам он справиться с нашим новым знакомцем не в силах, с нами связываться тоже побоялся, вот и решил стравить нас между собой в расчете, что одной проблемой станет меньше. Даже забыл про обещанную ему долю. Или не забыл, а решил, что все равно ничего ему не выгорит.
— Хрен ему после этого! — с чувством выдохнул Антошка, однако показал не хрен, а кукиш.
О том, что ничего давать шерифу и не собирался, герой, естественно, забыл. Что, герой еще каждую мелочь должен помнить?
Злость клокотала в душе, вот только рубить было некого. Поэтому клокотанье быстро улеглось, а голова опять стала клониться вниз.
Джоан тот вообще беззастенчиво дрых в седле. Как будто не было ему дела ни до коварных шерифов, ни до того, что настал вечер, а с ним и пора готовить ужин своему господину.
— Ладно. Надо располагаться на ночлег. Все равно сегодня до Брита не доберемся, — устало произнес Ольгерд и направил коня в уютную лощинку чуть в стороне от дороги.
Он первым спрыгнул на землю. Рядом грохнулся с седла Антошка да так и остался лежать, забывшись тревожным богатырским сном.
Джоан едва не последовал геройскому примеру, вот только Ольгерд был начеку и с непонятной нежностью снял оруженосца с коня, бережно уложил на подстеленный плащ.
— Вот даже как, — Сковород пытливо посмотрел на поэта и чуть улыбнулся.
— Именно так, — туманно подтвердил Ольгерд.
— Ты не думай. Я хоть и спал, но все слышал. И завидую немножко, — последнюю фразу Сковород произнес почему-то тихо.
Ольгерд улыбнулся в ответ, но сказал совершенно иное:
— Надо часового выставить. Места здесь цивилизованные. Того и гляди, наедет кто.
— Это запросто, — кивнул Сковород. — Ладно. Как я понимаю, будить ты никого не хочешь. Тогда вдвоем? Ты какую часть ночи предпочитаешь?
— Первую. Боюсь, потом разбудить меня будет трудновато.