За пазухой у дракона
Шрифт:
— О, это длинная и ужасно романтичная история, — проговорил Бэлтрен с победной улыбкой. — Присаживайся, Лусия, выпей с нами чая. Я непременно расскажу тебе все. А моя прекрасная супруга подтвердит мои слова.
В мою сторону молнией полетел ненавидящий, уничижающий взгляд. И все же Лусия Ортис не посмела перечить Бэлтрену Драко. Она даже приняла из рук горничной чашку с травяным чаем и не разбила ее об стену, как предыдущие десять. Кажется, нежданная гостья до нашего прихода успела расколотить целый сервиз. Неслыханная расточительность, особенно по нынешним временам.
— Все дело в том, что Каталина спасла мне жизнь, — признался Бэлтрен доверительным тоном, при
Хм, он сказал почти правду. Вот только не молния была причиной его падения, да и вряд ли она могла бы причинить вред могучему дракону. Но Лусия эту информацию проглотила.
— О, так ты женился на ней из чувства долга, чтобы отблагодарить… — Сеньорита Ортис сменила гнев на милость и даже кокетливо похлопала длиннющими загнутыми кверху ресницами. — Но это можно было сделать иначе, не женясь на ней. Просто подари ей пару фруктовых грядок и вручи лопату, Каталина будет сиять от счастья, как новенькая лира. Она, знаешь ли, предпочитает любовь к земле, к труду и выгоде. Сделки ценит куда выше страсти.
Глядя на Бэлтрена, я покивала в знак согласия. Какой бы неприятной особой ни была Лусия, меня она хорошо изучила. Я бы действительно предпочла, как и прежде, управлять фруктовой плантацией, а не вот это вот все…
— Брак уже заключен и не имеет обратной силы, — сообщил Бэлтрен.
— Но я люблю тебя! — вскинулась Лусия и обожающе посмотрела на дракона.
А он рассмеялся.
— Любишь? Милая Лусия, не выдавай похоть и желание жить на широкую ногу за возвышенное чувство. Нам было довольно хорошо вместе, но этому пришел конец. Теперь я женатый человек и не могу приглашать в дом бывшую любовницу. В следующий раз, когда решишь ворваться в замок, помни о возможных последствиях. Свое я защищаю верно, с упорством истинного дракона.
А вот это было слышать приятно. Еще приятнее - наблюдать за тем, как переменилась в лице Лусия и как на ее белоснежной коже вступили алые пятна гнева. Мне даже травяной чай стал казаться особенно вкусным, особенно после нового броска уничижающим взглядом в мою сторону. В ответ я отсалютовала Лусии чашкой и торжествующе улыбнулась. Должны же быть у моего положения хоть какие-то плюсы.
— Ты все равно вернешься ко мне! — пообещала Лусия Бэлтрену, но тот лишь скептически повел бровью. — Да-да, вернешься, вот увидишь. Потому что я горячая, страстная, восхитительная женщина, искушенная в искусстве любви. Не то, что эта холодная селедка Каталина Эстебан.
А вот это обидно. Мне даже показалось, что в чашке с чаем плавает какая-то мушка, и я всерьез размышляла, не выплеснуть ли содержимое. К примеру, в сидящую так близко Лусию Ортис.
Но надо отдать должное выдержке и стойкости Бэлтрена Драко. Он действительно защищал свое с упорством истинного дракона.
— Лусия Ортис, — строгим тоном, в котором слышались угрожающие нотки, процедил он. — Оскорбляя мою супругу, вы оскорбляете меня, наместника короля в провинции Арагоса. А, следовательно, и всю монархию. Знаете, чем это грозит?
Лусия испуганно вжалась в кресло и побледнела. Чашка в ее руках обличающе звякнула.
— Либо вы немедленно приносите извинения Каталине и клянетесь уважать и почитать, как супругу наместника. Либо я в присутствии свидетелей обвиняю вас в публичном оскорблении и накладываю арест на все ваше имущество. Армии и восстановительным бригадам Арагоса пригодятся средства, которые непременно пойдут на благое дело.
Плотно сжав зубы,
— Простите, сеньора Каталина Драко, — едва слышно пролепетала псевдо подруга, глядя в пол. — Я не хотела обидеть ни вас, ни вашего мужа сеньора наместника, ни, тем более, монархию. Обещаю, подобное больше не повторится.
Впервые меня назвали сеньорой да к тому же Драко. От того я несколько стушевалась, так что не сразу смогла ответить. Со стороны мое продолжительное молчание наверняка показалось издевкой.
— Да-да, извинения приняты, — поспешно протараторила я, не вставая с места, по этикету не полагалось. — Вы, Лусия, подруга моего детства, вам многое простительно. Но я запрещаю вам приходить в мой дом и нагло домогаться моего мужа. Если же вы и вправду раскаиваетесь и обещаете соблюдать приличия, то можете быть нашей гостьей.
Так вот, фиктивный или нет, но Бэлтрен пока еще мой муж. И пусть я не дракон, свое тоже защищаю с полной самоотдачей. К тому же мне совсем не хочется, чтобы после нашего с Бэлтреном расставания Лусия стала мачехой Антии. А что до моего приглашения захаживать в гости — так это такой трюк, все исключительно ради дела. Нам ведь нужно знать, приложила свою ладошку Лусия к нападению на Бэлтрена или нет.
Конфликт вроде бы сгладился. Лусия действительно пересмотрела свое поведение и согласилась отужинать в замке. А во время трапезы так откровенно липла к сеньору Селсо Пересу, что тот устал убирать ее цепкие ручонки от своего тела. Полагаю, Лусия хотела вызвать ревность Бэлтрена, но ей это не удалось. Как не удалось и завоевать прежнее расположение Селсо, который выглядел смущенно и почему-то постоянно косился в мою сторону.
— Уже довольно поздно, — заметил Бэлтрен как бы невзначай в конце ужина. — И пусть дороги в Арагосе безопасны, молодым сеньоритам не стоит путешествовать по темноте. Потому предлагаю вам, Лусия, заночевать в замке. Если хотите, могу выделить вам комнату рядом с той, что занимает мой друг Селсо.
Тот аж зубами скрипнул от досады. И, предвосхищая согласие Лусии, поспешно заметил:
— Прошу прощения, но сегодня ночью я участвую в операции по зачистке. На севере провинции обнаружены бесхозные мертвяки. Мои люди ждут меня.
Взгляд Лусии заметался. Оставаться в замке без мужчины ей определено не хотелось, но и отказываться, рискуя навлечь на себя гнев наместника, было никак нельзя.
Глава 26
Ох уж эти законы гостеприимства и этикет. Если бы не они, Лусия Ортис ни за что не осталась ночевать в замке и уж точно не заняла спальню, находящуюся аккурат под хозяйскими апартаментами. В такой момент представительница уважаемого в Арагосе рода предпочла бы оказаться простолюдинкой.
План Бэлтрена был прост и вполне мог выгореть. Он собирался разозлить Лусию, заставить ее применить магию. Провоцировал ее. Мне же выпала сомнительная честь стать возмутительницей спокойствия. Тем самым раздражающим фактором. Памятуя о холодной селедке, я превзошла себя. С визгами, стонами и даже завываниями трясла кровать, изображая бешеную страсть. Если бы в этот момент дяде Бэлтрена или кому-то из слуг вздумалось прогуляться по коридорам, они бы не засомневались в том, что мы с драконом вовсю стремимся продлить драконий род. При этом еще и пополнить сборник по искусству любви. А то, что Антия и матушка Грэси ночуют в другом крыле, только придавало мне пыла.