За пеленой надежды
Шрифт:
— Но ведь получится ужасно много повторов.
Маргарет улыбнулась.
— Если обнаружится малейшее изменение, новая подробность, какой бы незначительной она ни казалась, мы сможем кое-что понять.
Рут посмотрела на часы. Вечер еще не наступил. Сегодня у нее нет приема ни в кабинете, ни в больнице. Конечно, на столе лежала эта противная куча почты, но она подождет. Рут повернулась к окну и, прищурив глаза, смотрела на пылинки в лучах солнечного света, проникавших через оконные стекла и падавших на ковер. Неплохой день для прогулки.
Когда
— Маргарет, на следующей неделе я не приду. Друзья пригласили меня провести несколько дней в Лос-Анджелесе. Может быть, если я куда-то на время уеду, сменю обстановку, встречусь со старыми друзьями, все образуется.
— Неплохая мысль.
Рут насмешливо улыбнулась:
— Я дам тебе знать, если меня вдруг посетит фрейдовское озарение.
Рут редко заходила в рынок на Пайк-стрит, и всегда не одна. У нее в хвосте плелись девочки, выклянчивая мороженое, а Арни бросал долларовые бумажки в открытые футляры уличных гитаристов. Она раньше никогда не приходила сюда одна, ее охватило странное волнение и какое-то рискованное любопытство.
Вдруг ноги сами привели ее к галерее.
Рут долго стояла перед ней и смотрела сквозь толстое стекло витрины. Прохожим могло показаться, что она разглядывает выставленные в ней экспонаты — высокие тотемы, пики, украшенные перьями орла, большие написанные маслом картины с изображением вигвамов у безмятежной реки. Однако на самом деле ей хотелось заглянуть в сумрачную галерею, не входя туда. Она сейчас там? Та Анджелина, которая делала горшки с такой скоростью и мастерством? Каким образом Арни нашел эту галерею? Что он нашел сначала — галерею или эту девушку?
Солнце падало не под тем углом. В стекле Рут смогла разглядеть лишь свой печальный лик — невысокую темноволосую женщину, которая выглядела на все свои сорок лет. По лицу Рут было видно, что она не знает, как поступить.
«С какой стати я пойду в эту галерею? По какому поводу?»
По тому же поводу, по какому любая жена хочет взглянуть на «другую» женщину: чтобы посмотреть, что в ней «такого, чего у меня нет».
Даже входя в галерею, Рут во всем винила Арни. Это по его вине она так низко пала. Это же нелепо приходить сюда и притворяться, что ты хочешь что-то купить! Рут знала: что после того как уйдет отсюда, она будет чувствовать себя ужасно, думать, что совершила ребяческую выходку. И в этом она также винила Арни.
Выставленные экспонаты были прекрасны, некоторые из них Рут не отказалась бы приобрести. Например, этот рыжевато-коричневый батик в круглой оправе с каким-то большеглазым индейским демоном с неровными зубами и перьями орла, спускавшимися с нижней части обруча. Батик был поразителен, над камином он смотрелся бы сногсшибательно. Почему Арни вместо горшков не мог купить ей эту вещь? Потому что горшки делает Анджелина.
«Рут, ты ведь точно не знаешь. Это все может быть плодом твоего воображения».
Рут остановилась
После занятий на курсах он ходит на чью-то квартиру, вероятно, чтобы вместе учиться или, возможно, к кому-то, кто любит спорт, и они пьют пиво и спорят. А эти горшки… Что такого, если их сделала одна и та же женщина — ему просто мог понравиться именно этот стиль.
«Рут, уходи прямо сейчас, пока не оказалась в глупом положении».
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Рут увидела молодую женщину, очень хорошенькую. Та улыбалась.
— Да, — торопливо ответила она. — Я ищу что-нибудь для своего мужа. Подарок. Он мне раньше говорил об этой галерее. Мы здесь приобрели несколько вещей. И вот я подумала…
— Разумеется. Вы имеете в виду что-то определенное?
— Горшки. Большие горшки. На которых изображены сюжеты из мифов.
— У нас есть несколько красивых экземпляров. — Молодая женщина повернулась и перешла на другую сторону галереи. Она остановилась у большого горшка, стоявшего на пьедестале. — Это очень красивый экземпляр. Горшок сделан в стиле пуэбло, но украшен он в духе Северо-Запада.
Рут медленно подошла к нему, не веря своим глазам. В ее гостиной стояла уменьшенная копия точно такого горшка.
— Да, он очень любит работы одной художницы, которую зовут Анджелина.
Молодая женщина подняла одну стройную руку и осторожно коснулась ей горшка.
— Этот горшок сделан Анджелиной.
Рут не спеша осмотрела горшок и неохотно согласилась, что он красив и что Анджелина, кто бы она ни была, одарена настоящим талантом.
— Я сгораю от любопытства, — как бы невзначай сказала она. — Вы случайно не знакомы с Анджелиной? Она живет в этом районе?
Девушка еще больше расплылась в улыбке и чуть покраснела.
— Анджелина — это я, — тихо ответила она.
Для Рут ее слова прозвучали словно гром с ясного неба, она стояла и тупо смотрела. «Это и есть Анджелина? Индианка?» Рут с удивлением услышала собственный голос и обнаружила, что она еще держится:
— Что ж, тогда вы, возможно, знаете моего мужа. Я, — Рут выдержала паузу, столь мимолетную, что она осталась незамеченной, и впервые за свою замужнюю жизнь вымолвила, — миссис Рот. Арни Рот — мой муж.
Улыбка исчезла, и медное лицо чуть побледнело.
— Вы знакомы с моим мужем? — спросила Рут, но по красивому лицу Анджелины уже знала ответ.
— Да, я знаю Арни, — гордо сказала она. — Он иногда заходит сюда.
«Арни! Арни! Она называет его Арни! Она даже не потрудилась соблюсти приличия и назвать его мистером Ротом!»
— За последние несколько месяцев мой муж стал большим специалистом в произведениях индейского искусства, — сказала Рут, недовольная тем, как звучит ее голос, и в то же время подумала, что будет, если выцарапать этой Анджелине глаза. — Он каждую пятницу вечером даже ходит на курсы, где изучает индейское искусство.