За полшага до счастья
Шрифт:
– Может, возьмем мою?
– Положитесь на меня. Я не испытываю ни малейшего желания покалечить ее, а уж тем более вас…
Жюли смотрела, как он включает зажигание, и покорно сняла ручной тормоз, находящийся со стороны пассажира.
Ей казалось, она принимает участие в съемках клипа Джонни Холлидея образца шестидесятых годов.
Приятно пахло искусственной кожей. Машина тускло поблескивала, как старая мебель. В ней чувствовалась история. Да еще этот запах моторного масла.
– А она надежна? Особенно на горных виражах?
– Она надежна во всем.
– Во всем?
– Ладно,
– Но вы же не такой.
– Спасибо, Жюли.
– Значит, она не очень надежна.
– Скажем так: у нее прочный задний мост, на котором жестко закреплены оба задних колеса. У современных автомобилей независимые подвески. Одно колесо сталкивается с ухабом, остальные три живут своей жизнью. Здесь – яма или ухаб, и машину может занести. Так что если к тому же скорость слегка превышена или дорога мокрая…
– Вы правда не хотите взять мою?
– Здесь не так спокойно и безопасно, как в современных тачках, но это ничего. Просто на поворотах приходится вручную держать направление, как в санях…
– Так ведь можно буквально коснуться земли…
– Можно. В общем, не знаю, как у вас, а у меня получается.
– У меня тоже! – сказала Жюли, просто высунув руку в окно и подобрав с дорожки несколько камешков.
– Если она заглохнет, вы сможете толкать.
– А что, есть вероятность, что она заглохнет?
– Да нет! Я за ней постоянно ухаживаю, пылинки с нее сдуваю. Она гораздо надежнее, чем многие современные модели, где все на электронике.
– И давно она у вас?
– Это автомобиль пятьдесят девятого года. Он принадлежал моему отцу. Его самая первая машина. Он отдал ее мне, когда я получил диплом кинезитерапевта.
– А до какой скорости она может разогнаться?
– До ста шестидесяти. Но на ста тридцати скорость уже пьянящая, потому что брюхом мы почти касаемся земли.
– У вас демонстрация не предусмотрена?
– Не сегодня. Сегодня будем ходить пешком.
– Эти ретроавтомобили такие длинноносые. Как насчет обзорности?
– Обзорность как раз даже лучше.
– А как же вы ее обслуживаете?
– А руки мне на что? – улыбнулся Ромэн.
Остаток пути они молча слушали диск Трейси Чэпмен. Удобно, когда вкусы совпадают. Впрочем, Жюли отметила несоответствие между старой машиной и автомобильным CD-плеером.
– Я мастер на все руки. Этой машиной я пользуюсь каждый день. И мне нравится по дороге на работу слушать новости. Кстати говоря, если я слушаю музыку, то на скорости больше пятидесяти километров в час надо усиливать звук.
Место, где они припарковались, было незнакомо Жюли. Но до чего здесь красиво! Им предстоял долгий подъем. Рюкзак Ромэна выглядел тяжелым. Но для его развитой мускулатуры это пустяк. Ромэн пошел вперед; у него была своя скорость, но он постоянно оглядывался, чтобы посмотреть, не отстала ли Жюли.
Она не отставала.
Они шли
Когда Жюли немного замедляла шаг, Ромэн останавливался, чтобы спросить, все ли в порядке, немного передохнуть, глотнуть воды и отправиться дальше.
Они добрались до горного озера, к которому уступами спускались склоны горы. Великолепное место.
Ромэн уселся на большой камень и достал из рюкзака два батончика со злаками.
– Сделаем привал. Видите ту вершину? Вот туда мы и идем. Я думаю, с нашими темпами нам понадобится еще час. И там устроим пикник. Вас устраивает?
– Устраивает. Если со мной случится голодный обморок, вы меня понесете.
– А как вы думаете, зачем я предлагаю вам зерновой батончик?
Им потребовалось чуть больше часа. Ромэн не учел душевной усталости своей спутницы. Пришлось сделать привал на камне, чтобы опорожнить отяжелевший мешок слез. Жюли периодически требовалось освободиться от них. Бесперебойное производство соленой воды требовало слива излишков, и тогда приходилось открывать задвижки, чтобы дать шанс выстоять потрескавшейся плотине.
Постепенно такие моменты становились все реже. Но целый день выдержать она по-прежнему не могла. Такие дела…
Ромэн ее не тревожил. Он шел чуть впереди и не спустился к ней. Достаточно было обмена взглядами. Она знала, что он ей сочувствует. Что он подождет. Что он понимает. Разделяет ее горе. Но прыгать вместе с ней в яму не намерен…
Они добрались до самого верха, и перед ними открылся величественный вид. Чистое счастье в глазах Жюли обрадовало идущего первым в связке. Миссия выполнена.
– Хотите есть?
– Готова есть хоть дождевых червей!
– Успокойтесь, у меня припасено кое-что получше.
Подложив ветровку, Жюли уселась в траву и с интересом наблюдала, как Ромэн разбирает свой рюкзак.
Он достал оттуда клетчатую скатерть и разостлал на траве. Какое трогательное внимание! На нее он выложил несколько тщательно запакованных бутербродов, затем бросил одно крутое яйцо Жюли, а другое – в общую кучу. Жюли, проворная и подвижная, ловко поймала оба. В ответ на ее торжествующую улыбку Ромэн подмигнул.
Пикник восстановил ее силы: красивый вид, приятная компания, заслуженный отдых и сытый желудок. Они болтали о том о сем. О Шарлотте, о работе.
А потом ангел пролетел. Полными слез глазами Жюли смотрела вдаль.
– Как вы себя чувствуете, Жюли?
Еще один ангел…
– Опустошенной… Я чувствую себя опустошенной и угасшей. У меня такое ощущение, будто я тоже чуть-чуть умерла. Что я поле боя. Все сгорело, земля разворочена, повсюду зияющие воронки, руины, насколько хватает глаз. Тишина после ужаса. Но не затишье после грозы, когда чувствуешь себя умиротворенным. У меня впечатление, будто я подорвалась на мине, разлетелась на тысячи кусков и даже не знаю, как все эти куски собрать, и сумею ли я найти всё.