За порогом боли
Шрифт:
– Генерала тебе не достать, сука! Он тебя раздавит.
– То же самое говорил Шило о тебе. Шило ошибся. Ты тоже ошибаешься.
– Вы были у Шила?
– Ага. Это он тебя сдал.
– Врешь, падла! Шило – вор. Он своих не сдает.
– Сдал, Себастьян, сдал. Хреновый у тебя папаша оказался. И ты мразь.
Макс взял Себастьяна за горло и, наконец, увидел в его глазах то, что хотел увидеть. Страх. Себастьян очень хотел жить.
– Не убивай… – прохрипел тот, кто забрал жизнь дорогого Максу человека. Макс не стал его душить.
«Афганцы» переглянулись и, дружно покачав головой, пошли следом.
Грек отвез Макса на «базу» и настоял на том, чтобы он остался там на ночь, пообещав, что позаботиться о Светке. В котельной почти никого не было, только двое часовых, без вопросов пропустивших Макса.
Макс забрался на верхнюю полку и свернулся калачиком на жестких нарах. В этом бункере, под охраной двух автоматчиков, Макс чувствовал себя в полной безопасности и, наконец, смог расслабиться. Только мысль продолжала напряженную работу.
Они не должны были выйти на Светку. Макс предпринял все возможные меры предосторожности, чтобы этого не случилось. Но ведь случилось же! Как?!
Неожиданно в памяти всплыли строки из письма Кирилла: «Меня сдал тот же, кто подставил тебя…» Да, похоже, не обошлось без предательства. Макс не хотел даже думать о Греке и Касыме, чтобы вновь не погрузиться в мутные волны паранойи. Но только они знали о Светке.
«Ото не они!» – твердо сказал себе Макс, – «Надо выйти из этого круга и искать в другом месте.» Он чувствовал, что ответ близок, надо лишь свести воедино пресловутые «логические цепочки». И не покидало предчувствие, что ответ будет болезненным. Предательство всегда бьет больно. Проклятая аксиома – предают только свои…
Когда Грек его разбудил, было уже часов десять утра. Тело поламывало от жесткой постели, но голова была свежей.
– Поехали, тебя Сержант хочет видеть. Не откажешь в свидании?
– Не откажу. Как Светка?
– Нормально. У нее сейчас Касым.
Сержант выглядел уставшим и нездоровым. Кожа на щеках провисла и посерела. Он принял Макса в офисе ВСК «Саланг».
– Ну, что, хлопец, жив еще? – нарочито бодро приветствовал хозяин.
– Стараюсь, как могу, – коротко ответил Макс. Он никак не мог поймать обычно открытого взгляда Сержанта. Тот все время смотрел куда-то в сторону.
– Вот что, хлопец, я тебе скажу, – Сержант сцепил крепкие руки в замок, по-прежнему глядя в стол. – Уезжать тебе надо. Разведка доносит – очень серьезно за тебя взялись. Не думай, что ты уже всех победил. Заказ на тебя с самого верха идет. Чтобы выжить, тебе надо или всю «братву» в округе перешмалять, или верхушку срезать. Ни то, ни другое не по силам ни тебе, ни мне. Уезжай, а? Не заставляй меня ходить еще на одни похороны. Мне за этот год смертей – выше крыши.
Сержант, наконец, посмотрел на Макса, и тот увидел в его взгляде… Просьбу?.. Нет, Сержант почти умолял Макса уехать. И Макс не выдержал,
– Я и сам уже об этом думал, – нерешительно произнес он, – Но мне нужно еще одно дельце здесь провернуть.
– Не надо ничего делать. Каждый лишний час – шаг к твоей гибели. Уезжай.
– Я подумаю, – сказал Макс поднимаясь…
– К Светке? – спросил Грек, когда УАЗик выехал из дворов на дорогу. Он сам сидел за рулем.
– Ага, – буркнул Макс. – А она что, у себя дома?
– Да. Сержант ее успокоил. Поклялся, что ничего больше не случится.
– Звонил, что ли?
– Нет, зачем? Сам приехал. До Касыма он сам там сидел, лично.
В мозгу, вдруг, полыхнула бело-голубая вспышка. Логические цепи пересеклись, вызвав короткое замыкание. Макс на какое-то время перестал соображать. А Грек положил последний кирпич:
– Что-то с ним происходит. После смерти Кирилла он совсем сдал. На себя не похож стал.
– Останови машину, – осевшим голосом попросил Макс и, когда УАЗик остановился, вышел и нервно закурил. Истина была чудовищна в своей простоте, но Макс до конца сам себе не верил. Когда он снова сел в маши ну, Грек смотрел на него расширившимися от ужаса глазами.
– Нет… – одними губами прошептал прошедший кошмары войны боец.
– Поехали назад.
Грек послушно, как робот развернул машину, и молча погнал обратно.
Сержант посмотрел на вошедшего Макса и все понял. В глазах его метнулась обреченность и…облегчение. Нести этот груз ему было уже не по силам. Их взгляды встретились.
– Значит, я прав… – тяжело опускаясь в кресло пробормотал Макс. Он с горькой усмешкой посмотрел на Сержанта. – Кроме Грека и Касыма о ней знал только ты.
Сержант до хруста сцепил пальцы и опустил голову, как на плаху.
– Ну, ладно, я, Сержант, я чужой… Но Кирилл…
– Я не мог. У меня не было выхода, – едва слышно произнес главный «афганец» города.
– Конечно, – согласился Макс, – ты ведь уже был замазан. Я должен был догадаться раньше. Я же видел этот УАЗик у конторы Генерала. Не у «братвы» ты забирал эти машины, а у шефа своего, работодателя. Так ведь? Ты же его команды выполняешь? Сержант молчал.
– Ты и через жизнь того парня, что погиб за эти тачки, переступил. А Ленка… Ее тоже с твоей подачи?
Сержант отрицательно покачал опущенной головой. Макс смотрел на него, и не мог заставить себя его ненавидеть. Он испытывал только презрение и… жалость. Но и простить его он не мог.
Макс встал и направился к двери, но остановился на полдороге:
– Ты как-то говорил, что так и не стал офицером, имея в виду, что ценишь жизни своих бойцов. Не будем говорить об офицерах, хотя эти слова, наверное, нужно относить не к ним, а к генералам. Но и звание Сержанта тебе носить нельзя. Какой ты Сержант? Ты —авторитет. Пахан. Такой же, как и те. Такая же мразь.