За последним вздохом
Шрифт:
– Это он в Лордероне Часовню Последней Надежды проектировал. Я ее видела. Скучное такое здание. Но, говорят, наша Цитадель будет в тысячу раз более грозной и величественной.
– Угу, - отозвался Кольтира. Он кое-что понимал в архитектуре, но не в аспекте интересности и монументальности.
Он вернулся к своему занятию: созданию Ледяного Копья. Кольтира пытался научиться плести его как можно быстрее, а чтобы резерва маны хватало на более долгую тренировку, он не выпускал заклинание, а освобождал магическую энергию обратно. Сапф попробовала посоревноваться с ним, но после нескольких поражений подряд стала просто болтать о том, о сем.
Рассказала сплетни
Потом Сапф озвучила уже известную ему из услышанного разговора Тассариана и капитанов Фалрика и Марвина новость о том, что из эльфийки по имени Лана’Тэль и еще нескольких эльфов по приказу то ли Короля Мертвых, то ли короля Артаса делают каких-то очень сильных бойцов. Говорят, они будут способны восстановиться даже при нарушении некроэнергетического канала - то есть, при отсечении головы.
Затем, возмущенно сверкая глазами, Сапф рассказала, что видела еще одну, новую, жертву темных проклятий Зор’бе. На этот раз тролльскому колдуну чем-то не понравился один из некромантов Культа Проклятых, и он превратил его в какого-то очень кривого упыря, предварительно изувечив заживо. Выполнять свои прежние функции некромант теперь не мог.
– У него потом были неприятности за порчу ценного специалиста Плети, - успокоил Сапф Кольтира.
Зор’бе был ужасен и отвратителен. Мало того, что он являлся сильным и задиристым бойцом и мог в любой момент напасть на кого угодно. Так еще и своей магией умел наносить удар тайно, при помощи всяких зелий и ритуалов. Это не боевое заклинание, от которого можно увернуться или защититься, а потом убить нападавшего. Это просто, ничего не подозревая, идешь куда-то по своим делам - а тебя неожиданно скрючивает проклятьем.
Будь у тебя сколько угодно соплеменников, готовых вступиться, или надежный командир, пресекающий попытки убить и покалечить, от пакостей Зор’бе никто не застрахован. А потом ведь и не докажешь ничего: кроме этого гада в вудуистских штуках никто не разбирался. На начальство Зор’бе благоразумно не нарывался, а потому оставался безнаказанным. Вот, за некроманта получил, но вряд ли надолго угомонился. Кольтира боялся этого типа и не стыдился себе в этом признаться. Пожалуй, Зор’бе, цеплявший его самого несколько раз только по мелочи, был ему более омерзителен, чем Рокир и Маргрейв, доставшие намеками на необходимость “закончить начатое с эльфом”.
Сапфириэль говорила за двоих, не упрекая собеседника за односложные ответы, а потом Кольтира вдруг поймал себя на том, что вещает больше он сам, и уже рассказал ей о себе куда больше, чем Тассариану за два месяца путешествия. Жрица же, поцелуй ее упырь. Их специально обучают, как разговорить кого угодно.
– Так ты унаследовал титул? Мне нужно называть тебя лордом?
– совершенно серьезным тоном спросила она, после того как Кольтира упомянул, что родственников у него уже нет.
– Нет, - фыркнул он. Нежить не наследует, особенно в королевстве, к разрушению которого приложила руку. Дед будет последним лордом
Он снова стал отвечать на вопросы кратко - его-то интересовала информация о соплеменниках в Плети, а не своя биография. Так что пусть Сапф болтает. Потребности в общении Кольтира не испытывал, ему хватало и коротких разговоров с Тассарианом и перебранок с Орбазом. Разговорчивость обычно проходит после смерти, и от долгих бесед он отвык, но треп Сапфириэль его не раздражал. Она умела рассказывать без ненужных подробностей и не сбивалась с мысли.
Сапф поведала о своем обучении: так как у нее талант к ледяной магии оказался больше, чем к темной, обучать ее взялась леди Минкс, бывшая даларанка. Кольтира подумал, что со временем Сапф сама сможет потренировать его в ледяных чарах, но ждать, пока она выучится - это слишком долго.
– У тебя очень красивый лук, - заметила она, разглядывая сложенное на ящике оружие. Своего отдельного угла у каждого из рыцарей смерти тут пока не было, приходилось все таскать с собой либо припрятывать. Поганища с вурдалаками все, что угодно, поломают, а могут и рыцари смерти постараться просто из желания задеть его.
– У него есть имя?
– Не знаю: прежний владелец пошел на детали поганища и не успел рассказать, - усмехнулся Кольтира.
Это был у него уже третий лук за последний год. На одном из складов в Лордероне он нашел в куче сваленного грудой трофейного оружия лук, более тугой и мощный, чем Лоза, даже с учетом чар на ней. Будь он живым, от стрельбы из такого лука стали бы слишком быстро уставать руки, но немертвому это не проблема. Кольтира бросил Лозу в ту же кучу оружия, а тот лук забрал себе, но во время неразберихи из-за восстания демонов потерял его. А этот, кроваво-красный, он подобрал на поле боя после битвы с Иллидари. Странный такой, с костяной рукоятью. Кольтира даже затруднялся определить, чья это работа. Возможно, орочья, хотя прежний хозяин был эльфом. Лук превосходно чувствовал себя в нордскольском холоде, возможно потому, что кто-то из Иллидари заранее зачаровал его. Кольтира надеялся, что чары продержатся долго.
Сапф уговорила его пойти пострелять - утверждала, что умеет, но не слишком хорошо. Все возражения, что у нее будут неприятности, если их увидят другие эльфы, она отмела безапелляционным “Так надо. Я знаю, что делаю”. Кольтира рискнул довериться специалисту. Но не успели они добраться до открытого пространства, как, вывернув из-за каменной насыпи, столкнулись с компанией рыцарей смерти. И вот тогда до Кольтиры дошло, что встреча с людьми еще более нежелательна, чем с эльфами. По их меркам разгуливать с девушкой - это роскошь, которую слабак вроде него не вправе себе позволять.
Рыцарей было всего трое: Тассариан, Стефан и Насс. Кольтира поймал себя на мысли, что ему очень повезло, раз он, прогуливаясь с Сапф в уединенном месте, наткнулся именно на этих людей. А если бы это был Рокир?
– Опять ты куда-то исчезаешь, - проворчал Тассариан, но замолчал, заметив Сапфириэль.
Насс лишь скользнул по эльфам равнодушным взглядом. Стефан оценивающе осмотрел девушку с ног до головы, ухмыльнулся и показал Кольтире одобрительный жест - поднятый кверху большой палец при сжатых остальных. А потом с любопытством уставился на Тассариана. Кольтира стиснул зубы, борясь с подступающим гневом. Ну конечно, намек прозрачный. Кто-то надеется на веселое зрелище: лейтенант задаст трепку своей зарвавшейся подстилке, посмевшей ему “изменить”. Если Стефан сейчас хоть слово скажет, Кольтира ему тоже прокомментирует его привычку везде разгуливать с Нассом!