За пределом беспредела (На воле)
Шрифт:
– Посмотри на меня, – мягко приказал Владислав.
Света медленно, словно с невероятным усилием, оторвала взгляд от сюрреалистической картины – осколков разбитых фарфоровых ваз на дубовом паркете – и отважно взглянула в лицо мужа.
– Ты не понимаешь меня, Владислав.
Ах, как он хотел бы иметь все понимающую боевую подругу, которая после нескольких дней его отсутствия не задавала бы с обидой в голосе глупейших вопросов: почему он так долго отсутствовал, ведь они не сумели попасть на премьеру в Большой и тому подобное. Не объяснишь же благоверной, что их встреча есть, в сущности, подарок судьбы – не проверь его телохранитель
Не рассказывать же Светлане о том, что вчера вечером была взорвана его машина, что неделю назад какие-то беспредельщики попытались расстрелять его из автоматов и что он несказанно рад возможности живым юркнуть в свою нору, где можно не только спрятать усталую голову от случайных и запланированных посягательств, но и просто расслабиться, вытянув во всю длину где-нибудь на мягком диване усталое тело. В такие минуты он хотел бы услышать от Светланы одно: «Уцелел, и слава Богу!» И не нужно было бы переживать по поводу предстоящих объяснений.
– Тебе со мной непросто. Я знаю. Давай сейчас забудем обо всех проблемах – хотя бы ненадолго.
Владислав обнял жену за плечи и вновь увидел в ней хрупкую девчонку, готовую ради часового свидания с любимым добиваться приема у различных начальников, толкаться в длинных очередях и трястись на многих попутках, добираясь по колонии.
– Владислав…
– Ты мне была нужна всегда, я не смогу обойтись без тебя и в будущем.
Владислав нежно привлек к себе Светлану. Под ее ногами хрустнул битый фарфор на паркетном полу. Варяг небрежно отодвинул носком ботинка осколки в сторону.
– Я сейчас подмету, – прошептала Света.
– Не надо, так даже лучше, – продолжал Варяг разгребать осколки. Светлана превращалась в обыкновенную бабу, готовую беспрекословно повиноваться желаниям своего господина. Видимо, в сюрреалистической картине не хватало последнего штришка, и, поразмыслив, художник поместил среди осколков кровать, а на ней поверх раскинутого покрывала два сплетенных тела.
Светлана прикрыла глаза и приняла в себя Варяга.
Варяг не любил делиться своими планами. Подобная привычка вытекала не из недоверчивости к окружающим, а из непредсказуемости жизни. Порой он и сам не знал, как будет протекать предстоящий день. Случались дни, когда ситуация менялась едва ли не каждый час, и он просто поступал по обстоятельствам – спешил туда, где его присутствие было нужнее всего. Случалось и так, что завтракал он дома, обедал где-нибудь в Дели, а под утро снова возвращался в Москву. О его отбытии и приезде всегда было известно только самому узкому кругу лиц, и то лишь потому, что кто-то должен был в целях безопасности довезти его до дома.
Но с некоторых пор у него возникало впечатление, что некто неизвестный и всесильный знал о его планах не меньше, чем он сам. Уже третий день его упрямо пас серый «Вольво». Следовало отдать шпикам должное: вели наблюдение они очень осторожно и старались держаться на почтительном расстоянии.
Однажды Варяг не выдержал и приказал бойцам проверить машину на вшивость, но как только они стали приближаться к иномарке, шофер прибавил газу, и «Вольво» затерялся в лабиринте переулков. «Вольво» был замечен снова на следующий день в аэропорту, когда Варяг отбывал в Малайзию – навязчивая иномарка припарковалась совсем недалеко от бронированного «Мерседеса» Варяга. Выходя из машины,
Можно было бы обрушить на неизвестных нахалов весь свой гнев, разбить их самодовольные морды о пластиковые панели шведской машины, тем более что к слежке спецслужбы, как установил Варяг, не имели никакого отношения. Однако хотелось узнать, как далеко может зайти любопытство неизвестных соглядатаев. Чувствуя за собой какую-то силу или попросту не считая Варяга особенно серьезным соперником, они начинали наглеть и дышать ему в затылок. А накануне вечером он увидел «Вольво» почти у самого дома. Если так будет продолжаться, то скоро неизвестные пинком распахнут дверь его квартиры.
В комнате было чисто – никаких следов утреннего погрома. Вместо прежней посуды, сгинувшей в огне семейных баталий, как по мановению волшебной палочки, появилась новая, еще более качественная.
Варяг подошел к окну. Так оно и есть: на втором этаже особняка, отстоявшего от его участка метров на триста, блеснули стекла. Оптика! За домом наблюдали. Варяг не боялся быть замеченным: стекла в доме были пуленепробиваемыми и с маленьким секретом – его видеть не могли, зато он мог осматривать окрестности, не опасаясь быть замеченным. Шпики могли только фиксировать прибывающие и отъезжающие машины, а следовательно, составить какое-то представление о его рабочем графике. Это не радовало. Варяг вспомнил слова Сержанта: «Поведай мне о привычках клиента, и можешь считать, что он уже лежит с простреленной башкой».
Глава 49. НАЗЫВАЙ МЕНЯ СЕРЖАНТ
– Ну, пошел! – посторонившись, приказал Федору незнакомец.
– Иди к машине и не вздумай дергаться – завалю сразу.
Предупреждение было излишним – Федор с первого взгляда понял, что имеет дело с серьезным человеком. Они зашагали через двор к неприметному зеленому «Фольксвагену» – Угрюмый впереди, незнакомец за ним, держа руки в карманах короткой спортивной куртки. Искоса поглядывая на своего провожатого, Федор не сомневался, что в обоих карманах у него по пистолету. Возле машины Федор замешкался, но незнакомец пинком отогнал его в сторону, открыл дверцу и затем, схватив за плечо, швырнул на переднее сиденье. Бывший чемпион по кикбоксингу почувствовал, что этот невзрачный полноватый человек едва ли не сильнее его самого. Не успел Угрюмый опомниться, как незнакомец уже уселся за руль, после чего молниеносно приковал обе руки Угрюмого к подголовнику. Со стороны казалось, будто пассажир расслабился и закинул руки за голову.
– Объясню тебе, парень, кое-что, – ровным голосом произнес незнакомец. – Я многим обязан человеку, которого вы пасете. Знаешь, кто это такой?
– Знаю, – проворчал Угрюмый. – Законник, погоняло – Варяг.
– Да, немного ты знаешь, парень, – усмехнулся незнакомец. – Я за Варягом присматриваю, чтобы вокруг него все было спокойно. Ну и вычислил вашу компанию – вы же его внаглую пасете, без всякой конспирации. Скажи-ка мне, парень, откуда вы такие борзые взялись?
Федор замялся, не зная, с чего начать. И тут же услышал ровный голос: