За пределом реальности

Клинк Надежда

Когда настал 2015 год, я трангрессировала в Министерство Магии и попала ровно в эту дату, то есть в прошлое. Боясь что-нибудь нарушить в пространственно-временном континууме, вернулась в Солсбери и решила дождаться нужной даты, тем более, что оставалось всего-то шесть суток. Все это время я продолжала составлять заклинание возвращения пропавших волшебников. Понятно было, что они попали в воронку времени. И мне это удалось! Заклинание сработало, все исчезнувшие маги, а их оказалось немало — около двадцати — немедленно материализовались

в моём гостиничном номере. Оказывается, их разбросало по объёму воронки, и у них точно так же, как у меня, каждый день был с одинаковой датой, только в разные годы, поэтому они даже не могли общаться.

Когда наступил назначенный день, 02.02.21, мы все трангрессировали в Министерство магии. Комиссия, состоящая из самых сильных волшебников мира, после долгих совещаний постановила Солсберийскую воронку разрушить сильнейшим взрывающим заклятием «Бомбардо Максима».

Собрались двадцать волшебников в гостинице «Three Crowns Guest House», одновременно произнесли заклинание, и воронка исчезла. Какое счастье- видеть это своими глазами! Маглы ничего не заметили, как всегда.

«Александр Петров и Руслан Боширов», отравляющее вещество «Новичок», фамилия «Скрипали» — всё это, связанное с городом Солсбери, осталось на страницах магловских газет.

Во всем, как всегда, виновата Россия!

Интервью

Я проветриваю комнату перед сном. Вдруг балконная дверь открывается, и входит… я (или не я?), в общем, появляется дама, очень похожая на меня. Я понимаю, что это оптическая иллюзия или галлюцинация, потому что среди зимы в легком спортивном костюме и кроссовках невозможно материализоваться на заснеженном балконе четвертого этажа. Хотя сам факт появления гостьи показался мне вполне естественным.

Она с интересом оглядывает обстановку и произносит:

— Ну, как-то примерно так я себе и представляла, — я молчу. Интересно, она еще и разговаривает. То есть это и слуховая галлюцинация. Нет, она совсем на меня не похожа, это только на первый взгляд показалось. И фигура у нее поспортивнее, и морщин на лице совсем нет. А, нет, все-таки есть морщинки. И хорошо, а то у меня комплекс неполноценности начал проклевываться.

Гостья садится в кресло и говорит:

— Спрашивай! Я пришла дать тебе интервью, — я отвечаю, что в общем-то не приглашала никого, тем более уже поздно, спать пора. Она загадочно улыбнувшись, изрекает:

— Ну ты-то знаешь, что время относительно. И понятия «поздно- рано» и «спать пора» совершенно субъективны. И ты должна угадать вопросы, на которые я буду отвечать.

— Милая девушка, — говорю я ей, — а как я их угадаю, если даже не знаю, кто ты такая, раз уж мы на «ты».

— Ты знаешь, только забыла, — говорит она. — Ты про меня столько раз писала, но не удосужилась даже имени мне дать. Твои читатели давали мне разные клички, самая удачная была «бабуля с бензопилой», когда ты про зомби сочиняла.

— О!

Тогда все ясно! — Она- героиня моих опусов, то есть, собственно, я сама, только немножко усовершенствованная. Или наоборот, ухудшенный вариант. Как получится. Я же всегда пишу исключительно про себя. Не потому, что я такая исключительная, а потому, что эта тема мне знакома. — Тогда ты ответишь на все мои даже идиотские вопросы: ведь ты- это я. Но если ты зажила самостоятельной жизнью, возможно, я узнаю что-нибудь новенькое? Начнем, пожалуй!

— Ты в отношениях? С кем?

— Я вдова. Уже семь лет. У меня две дочки, живут в других городах.

— Тебе когда-нибудь причиняли боль?

— Конечно, бывало. Но я предпочитаю не вспоминать плохое, зачем? Помнить надо только хорошее.

— Тебе нравится твоя внешность? Чем? Что не так?

— Почему-то я не удивляюсь этому вопросу. Все женщины в любом возрасте думают о своей внешности и хотят выглядеть хорошо. Я тоже хочу. И хотя у меня ни фига не получается, я не намерена переживать по этому незначительному поводу.

— Какое у тебя хобби?

— У меня не хобби, а способность вляпываться в разные неприятные ситуации, а потом героически из них выпутываться.

— Тебя предавали близкие?

— Близкие- нет, какие же это тогда близкие? И что значит «предавали»? Оценка зависит от точки зрения. Любой поступок можно оправдать.

— У тебя есть семья?

— Конечно. У любого человека есть семья, если даже она состоит из кота и собачки.

— В чем твоя особенность?

— Я эмпат, мне очень сложно жить: стоит кому-то посочувствовать, тут же это на меня переходит. Выживаю.

— У тебя есть дети?

— Я уже говорила, две дочери. Обожаю!

— Какая у тебя любимая еда?

— Лучше бы про нелюбимую еду спросила. Я не люблю кашу и супы. Все остальное- ем без отвращения. Люблю фрукты- яблоки, ягоды- вишню. Фирменное блюдо- яйца по-бирмингемски, я про это даже писала как-то.

— Какой у тебя любимый цвет?

— Для внешнего зрения — зеленый, для внутреннего- фиолетовый. У тебя же тоже такой дихроизм, ты про это писала. Кривая солнечного излучения в видимой части спектра имеет максимум интенсивности как раз на зеленом цвете, так же, как и кривая чувствительности глаза. А внутреннее зрение не описывается физическими законами. — Вот ведь училка, опять урок физики. Сама такая, ничего не попишешь!

— Есть вредные привычки?

— Нет. Но раньше были. Все вредные привычки были мною апробированы в молодости. Чего я только ни курила. Сколько я выпила вина… — Тут моя визави мечтательно замолчала, но быстро взяла себя в руки. — Сейчас не употребляю. Не тянет.

— Насколько ты ленива?

— В области лени я- олимпийская чемпионка! Но лень- не порок, а двигатель прогресса. Замнем для ясности.

— Холод или тепло?

— Тепло. Но жару не очень люблю.

— Какое время года предпочитаешь?