За пригоршню астрала

Чубаха Игорь Викторович

— Кхе! Кхе!! Кхе!!! Петруха, ты чего, вообще?!

— А что? — вдруг хитро улыбнулся Максимыч. — Действительно, почему не Поликанова?

— Она же нейтральная! — продолжал возмущаться Паша.

— Нейтральных сейчас нет! — отрезал шеф.

Паша сменил тактику:

— Ладно, нейтральных нет. А кто к ней пойдет? Я, например, ни за что не пойду. Может, Илья… в качестве наказания?

— Максимыч, — откликнулся проштрафившийся. — Я тоже пас. И на присягу не дави. Она ж меня в царевну-жабу превратит с порога. Она ж ИСАЯ за версту чует.

— Дрыстуны, — поджал губы Максимыч, оглядел по очереди

каждого из подчиненных, взгляд надолго остановился на Пете, но погодя вернулся к раскрытой папке. Максимыч не без сожаления закрыл папку и отложил в сторонку, — Мы еще вернемся к этому вопросу, — многозначительно посулил шеф, открывая следующий картонный носитель информации. — Дмитрий Петрович Соломенков. Год рождения — Год белой крысы. Овен. Сотрудник редакции газеты «Третий глаз». Илья, это твой будущий подопечный. Вербовка непрозрачная. Зыбкий народ — эти газетчики. Придумай повод и марш в редакцию.

— У меня же в конверте задание, — напомнил Илья.

— Забудь.

— Но вербануть газетчика по студеному, это ж для стажера. Я бы что потяжелей…

— У Петруши свое задание, — шеф закрыл папку и посмотрел на Петю. — А ты, непорочная душа, мне хоть весь город перерой, но найди одно серебряное колечко. Простенькое, но очень мне нужное. Описание сыщешь в Реестре Девятого Архива Летописей Учителей. Том седьмой, страница четыреста восьмая. Поиски начнешь с завтрашнего утра.

— А сегодня? — Петя подумал, что перед выполнением трудного задания он получит увольнительную. Неплохо бы соседку в кино пригласить…

— А сегодня, — Максим Максимыч раскрыл третью папку. — Станислав Витальевич Стерлигов. Год рождения — Год черной обезьяны. Стрелец. В миру торговец антиквариатом-одиночка. Балующийся и перепродажей мракобесок.

— Особые приметы?

— Сплевывает через левое плечо, черных кошек боится — заурядный тленник.

— Мне не нравится Год черной обезьяны, — задумчиво проронил Паша.

— Мне тоже не нравится, — признал Максимыч. — Но сейчас не до жиру. Посему, чтоб через два часа ты с Петей приволок искомого Станислава Витальевича Стерлигова на второй полигон под белы рученьки. Костоломов не привлекать, но и не цацкаться. Вербовка допускается горячая. Очень горячая!

В это самое время родившийся в Год черной обезьяны — по знаку зодиака Стрелец — Стас с усилием нажимал внушительную медную ручку на еще более внушительной двери. Высокая, обитая породистой оливковой кожей, вместо номера — мемориальная табличка «Генеральный директор».

Внутри кабинета все свидетельствовало, что здесь пребывают благополучие и солидность. Ноги тонули в ворсе ковра высотой с луговую траву. Солидный и благополучный человек в синем костюме и при галстуке знатного английского учебного заведения не встал из-за стола навстречу, решив обойтись нарочито радушной улыбкой:

— О, Стасик, сколько лет — сколько зим?!

— Здравствуйте, Максим Андреевич, — в отместку за неуважение пропел гость и даже поклонился по-японски низко.

Торжественность встречи обломал телефон. Он завизжал, как раненный заяц. Генеральный мигом припаял трубку к уху:

— Слушаю… Да… Я… Да, гарантирую. Хотите, наш «семейный» альбом покажу? Один наш герой кроссы бегает, другая героиня девочку родила… Ну конечно придется посидеть на таблетках, подавляющих

иммунитет… А как вы хотели?.. Иначе отторжение… Кстати, наклевывается именно сейчас одно «легкое» дело… Донор молодой, здоровый, все пучком… Конечно подумайте, — генеральный директор бросил трубку. И вдруг заметил перед столом Стаса. — И что это мы так официально? Мы же договаривались на «ты», — солидный и благополучный человек все-таки посчитал нужным выйти из-за стола. И получилось излишне проворно, словно Макса подхлестнул порыв ураганного ветра. Пожатие рук прошло уже менее официозно. — Ты ко мне, сквалыга, по какому вопросу? — поразил Макс Стаса в самую душу невероятно честным взглядом.

— Так это ж ты, червь могильный, меня искал.

— Я!? А…Ну да. Ты кстати приглядись, Стас, какого я Айвазовского прикупил. — Хозяин кабинета под руку подвел медлительного гостя к небольшой, но заключенной в дородную золоченую раму картине. Произведение искусства еле втиснулось меж высокохудожественными сертификатами «За безупречный бизнес». Каждый под стеклом. Каждый с витиеватой печатью.

Гость коротко глянул на картину, повнимательней в лицо хозяина кабинета: слабый подбородок, вялые губы, взгляд, сохраняющий где-то в глубинке природное лукавство, хотя стремящийся быть меланхолично-отрешенным… Гость глянул на стену за спиной генерального директора. И слишком анатомически подробный глянцевый плакат с голым человеком в полный рост заставил гостя отвести глаза. Гость посмотрел налево, но там в стенном шкафу в медицинских банках плавало что-то тоже весьма неаппетитное.

— На рынке больше всего подделок именно Айвазовского, — осторожно сказал Стас, уже повнимательней озирая два палящих друг в друга, шатающихся на масляных волнах парусных фрегата. За сим Стас нехотя извлек из кармана джинсов простенькую раскладную лупу, коротко осмотрел подпись и сунул лупу обратно.

— Ну как — подлинник? — ища в глазах собеседника подтверждение маленькой победы, заранее счастливый Максим Андреевич вернулся к столу и размашисто подписал один за другим три документа. Смятый ворс ковра неспешно выпрямился.

— Макс, ты вроде искал меня ради какого-то дела, — попытался сменить тему гость с каменным лицом. Не лежала душа Стаса к предстоящему финансовому спаррингу. И вот по какой причине. Несколько дней назад навестил Стаса крайне подозрительный боярин-нефтяник. Закабалил серебряным заклятием. И хотя Стас до сих пор пальцем не пошевелил в поисках гривны, на здоровье Стаса откровенный саботаж никак не сказался.

— Да ты, скрытый петеушник, ничего не понимаешь в картинах! — Макс подмахнул еще две бумаги, и снова шустрый водоворотик отнес хозяина кабинета к картине. — Мне самые серьезные эксперты сказали, что это подлинник! Ты прямо ответь: подлинник или лажа?!

Стас равнодушно пожал плечами:

— Откуда я знаю, я действительно весьма посредственно разбираюсь в живописи. — Какие такие напасти в связи с серебряным заклятьем должны сыпаться на голову Стаса? Да мало ли что? Всякие мелкие неприятности. Голубь может капнуть на плечо, или заклятый сам может усесться на свежеокрашенную скамейку. Мелочи? Сперва мелочи, а потом, если зацапанный не смирится, посерьезней проблемы. Но пока что Бог миловал. Или слаб в коленках оказался странный нефтяник?