За рамками приличия
Шрифт:
— В данной ситуации лучше, пожалуй, не надо. Но все равно спасибо.
Селия вздохнула и покачала головой, как будто оба они были безнадежны:
— Помоги вам небо. Вы такая же, как он.
— Малышка? — улыбнулась Кэти.
— Готов поклясться, Селия думает, что мне все еще десять лет, — проворчал Адам, но в его глазах светилась нежность. Он любил Селию, хоть и не признавался в этом.
— Думаю, каждому время от времени требуется командир, — заметила экономка, — который держит человека
— Ну, значит, я постоянно держусь в рамках, потому что ты все время мной командуешь.
Кэти была уверена, что Адаму такое положение вещей нравится.
Селия через пару минут принесла ему виски, потом оставила их вдвоем. Кэти думала, что после ужина Адам опять сядет на стул. Но он взбил подушки и откинулся на них. Более расслабленным Кэти его еще не видела.
Наверное, алкоголь пригасил возбуждение. Кэти припомнила, как давным-давно Бекка говорила, что, если ей надо чего-нибудь добиться от мужа, она дает ему выпить, и он становится податливым, как тесто. Конечно, спаивать человека не стоит, но если он хоть немного раскроется, что тут дурного?
Когда Селия пришла, чтобы забрать посуду, Кэти попросила принести ей стакан апельсинового сока:
— И мне кажется, Адаму не повредит еще немного виски.
Он посмотрел на часы и пожал плечами:
— Почему бы и нет?
Около десяти, когда он опустошил второй стакан и явно не чувствовал себя плохо, Кэти пошла в ванную и надела пижаму. Потом снова легла в постель. Передача, которую они смотрели, закончилась. Она выключила телевизор, повернулась на бок, чтобы видеть его лицо, и спросила:
— Адам, мы можем поговорить?
Он нахмурился:
— Что-то не так?
— Нет-нет, все в порядке, — заверила Кэти. — Мне просто кажется, что я должна немного узнать отца ребенка, которого буду вынашивать. Ты против?
Адам смутился:
— Это не входит в наш договор.
— Плохо.
— Знаешь, моя жизнь на самом деле не так уж интересна.
— Сомневаюсь. — Кэти игриво улыбнулась. — Ну, расскажи что-нибудь о себе.
— Ладно, слушай: я не люблю говорить о себе.
Она засмеялась:
— Адам!
— Что? — Он тоже улыбнулся. — Ты же сказала «что-нибудь».
— Что-нибудь, чего я не знаю. Расскажи о своем отце.
— Тут нечего рассказывать.
— Вы дружили?
— Когда мама была жива, отец иногда замечал меня. А потом ее не стало, и он совершенно устранился.
Это был самый печальный рассказ, какой ей доводилось слышать.
— Тебе, наверное, было очень одиноко.
— У меня была Селия.
Адам сказал это как бы между прочим, но Кэти чувствовала, что потеря матери потрясла его сильнее, чем он признавался.
— От чего умерла твоя мама?
— Рак.
Поэтому диагноз
— Сколько тебе тогда было лет?
— Немного. И я считал, что это моя вина.
Кэти тихонько вздохнула. Так искренне Адам никогда с ней не говорил. Ее сердце заныло от жалости к испуганному маленькому мальчику, каким он тогда был. Адам посмотрел на нее:
— У всех бывают неприятности, Кэти. Мы преодолеваем их и идем дальше.
Он что, забыл, что она тоже потеряла родного человека?
— А ты смог? — бросила она. — Я имею в виду, идти дальше.
И тут же ощутила, как створки его раковины захлопнулись. Она ступила на запрещенную территорию. Вот и пытайтесь узнавать друг друга.
Адам посмотрел на часы, нахмурился, встал и поднял с пола свои туфли:
— Уже поздно.
— Тебе не обязательно уходить. Можно поговорить о чем-нибудь еще.
Но по его лицу было видно, что он исчерпал свой лимит откровенности на сегодняшний вечер и, возможно, на много следующих вечеров. Или просто хотел, чтобы Кэти четко выполняла все инструкции врача?
— Тебе следует отдохнуть, а у меня рано утром деловая встреча. Так что утром мы не увидимся, но Селия о тебе позаботится.
Он — как черепахи, которых они с Вилли Дженкинсом в детстве ловили на берегу реки. Почуял опасность и тут же спрятался в панцирь. Упаси господи позволить себе раскрыться перед ней, позволить себе что-то почувствовать! Неужели это так ужасно?
Адам задержался у двери, словно передумал, но сказал только:
— Счастливо тебе добраться до Пекинса.
И ушел.
Он вроде бы начал вести себя по-человечески. А она, разглядев под ледяной оболочкой человека, захотела пробраться глубже.
Зачем? Когда ребенок родится, они опять разойдутся. Будут видеться иногда, когда Адам будет привозить к ним ребенка.
Кэти осторожно положила руку на живот. Что сейчас происходит там, внутри? Прижился ли эмбрион в матке? Маленький племянник или племянница. Кэти улыбнулась. Конечно, шансы на успех не превышает десяти процентов, но у нее хорошее предчувствие.
Она погасила свет и, лежа в темноте, вспоминала все, что произошло с тех пор, как она утром уехала из Пекинса. О легкости процедуры и о том, что Адам целый день провел с ней. Что у них было чудо, одно на двоих, и что между ними начала завязываться дружба, однако Адам явно этого не хотел. Глупо, но Кэти почему-то стало грустно.
Прошло всего семь дней после процедуры. Кэти должна была узнать, беременна она или нет, только через три дня, но ей уже стало понятно, что она связалась с самым требовательным и упрямым человеком в мире.