За роялем без слез, или я - детский педагог
Шрифт:
Я счастлива, чувствуя любовь своих учеников. Они восполняют тот дефицит любви, который все мы испытываем в жизни. Получать такие письма — счастье для педагога. Счастье — после всех трудностей и переживаний, выпадающих на нашу долю; Счастье — потому что жизнь прожита не зря.
ЭПИЛОГ
Работая над книгой, я очень многое не смогла включить в ее основной текст — хотелось достичь большей цельности и строгости изложения. Однако мне кажется, что и те разрозненные отрывки, которые привожу ниже, могут заинтересовать читателей.
Когда наступил момент расставания с учениками, мне пришла идея сделать видеозапись
Как–то мой сын перепутал кассеты и совершенно случайно включил эту запись в присутствии гостей, среди которых были и музыканты. Они захотели ее посмотреть. Что удивительно, так это тот восторг, который вызвала своей игрой моя пятилетняя ученица. О ней единодушно было сказано: «Большой талант!» А удивительно это потому, что девочка, при всей ее необычайной артистичности, в музыкальном отношении была гораздо слабее, чем другие дети. Но ее одухотворенность, нестандартное мышление, прекрасное здоровье оказались гораздо важнее, чем природные задатки. Не скрою — было очень любопытно услышать оценку музыкантов и еще раз убедиться в действенности комплексного метода обучения.
Когда–то, еще в студенческие годы, пробовала брать уроки у Д. Голощекина, чтобы научиться джазовой импровизации. Однако так и не преуспела в этом. Поэтому решила по мере возможности реализовать несбывшиеся мечты в учениках. К Международному женскому дню они самостоятельно подготовили мне в подарок концерт.
Надо сказать, что сложившийся обычай дарить учителям дорогостоящие подарки ко всем праздникам мне был не по душе. Но я понимала, что детям хочется как–то меня порадовать. Именно поэтому во всех моих классах был традиция: подарок — музыкальный! Этот вечер к 8 Марта был первым таким опытом. Дети с большим удовольствием играли самые разные произведения — песни И. Дунаевского, рэгтаймы С. Джоплина, пьесы П. Десмонда, Дж. Гарленда и многое другое. Прошел час, другой, третий, а концерт все продолжался. Потом начались танцы … Разве такой вечер можно забыть?
Так сложилось в моей практике, что у всех учеников дома был инструмент. Несколько лет назад впервые столкнулась с ученицей, у которой его не было. После подготовительного этапа, который прошел очень быстро, почти восемь месяцев нам приходилось лишь сольфеджировать …
Через несколько месяцев после приобретения фортепиано, получив лишь первоначальные пианистические навыки, она принесла на урок «Болезнь куклы» Чайковского, сыграв эту пьесу на очень высоком уровне. Сейчас в ее репертуаре огромное количество произведений. Таким образом я убедилась, сколь важно сольфеджирование на начальном этапе обучения.
Замечательный пианист Иосиф Гофман, ученик М. Мошковского и А. Рубинштейна, сказал в свое время: «Ученик окажет себе очень хорошую услугу, если он не устремится к клавиатуре до тех пор, пока не осознает каждой ноты, секвенции, ритма, гармонии и всех указаний, имеющихся в нотах …» Пожалуй, с этой девочкой произошло именно то, к чему призывал И. Гофман: она в доигровой период настолько глубоко прорабатывала произведения внутренним слухом, что их разбор на рояле уже оставался делом не столь сложным.
Вживаясь в другую систему музыкального образования, я отметила существенную разницу в установках. Если в России, по крайней мере в ленинградских государственных музыкальных школах, в основном существует установка на совершенствование профессионального мастерства, то в Израиле допускается полная свобода учебного процесса. Если у ребенка есть желание заниматься музыкой и имеется материальная возможность, то двери всех музыкальных учебных заведений открыты для него.
Что поразило, так это забота
«Почти каждый человек, за исключением глухих от рождения, обладает в той или иной мере музыкальностью и способностью ее развивать».
В Израиле роль родителей, их помощь в учебном процессе нельзя даже сравнивать с той поддержкой, которую я ощущала в Ленинграде. В Израиле детям предоставлена практически полная самостоятельность. Вначале я просто растерялась: ведь работа с такими маленькими детьми, которых все равно на уроки сопровождают родители, была бы гораздо продуктивнее, если бы родители не были пассивны. Здесь я оторвана от общей педагогическо–музыкальной жизни по причине языкового барьера, и, помня свой прежний печальный опыт работы в больших коллективах с не понимающими меня людьми, я уединилась. Когда попадаешь в новую среду, уходит масса времени на то, чтобы адаптироваться. Не могу сказать, что здесь, в Израиле, я отступилась от прежних установок, но многое видоизменила и дополнила, кое от чего пришлось отказаться именно из–за отсутствия помощи со стороны родителей.
Сегодня результат моих поисков очевиден. Главное уже есть — влюбленность детей в музыку и расположенность к нашим встречам.
Продолжу предыдущее рассуждение.
Прекрасная книга «Поверь в свое дитя» (М., 1993). Автор — Сесиль Лупан, актриса, преподаватель актерского мастерства, мать двоих детей. Со многими ее взглядами не могу согласиться, но преклоняюсь перед ней как перед высоким образцом настоящего материнства. Она пишет:
«Не следует очень нажимать на детей, но не нужно и легко мириться с их отказом учиться чему–либо … Малыш должен безбоязненно встречать трудности; дело родителей следить за тем, чтобы они формировали, а не разрушали личность …
Не нужно поступать, как те родители, которые активно занимаются своим ребенком примерно до шести лет, а потом передают эстафету школе … и следят за успехами своего чада как бы издалека. Это столь же абсурдно, сколь и порочно. Малыш чувствует себя заброшенным, покинутым, он не понимает, в чем причина такой перемены в обращении с ним, и замыкается в себе».
Считаю, что если педагог ставит перед собой задачу сформировать познавательный интерес к музыке, то есть к своему предмету, не существует никаких непреодолимых преград для достижения этой цели. Учебный процесс, который строится на интересе, рождает те качества, без которых невозможно научиться игре на фортепиано. Интерес стимулирует желание преодолеть трудности. При решении художественных творческих задач, которые ставлю перед детьми, они чувствуют неудовлетворенность своей игрой. Следовательно, рождается потребность неоднократного повторения пьесы.
Если же педагог замечает беспомощность и растерянность ученика, то его задача — преодолеть эту растерянность, возродить в ребенке веру в свои возможности. Я бы сформулировала это так: интерес плюс воображение.
Понятие «работоспособность» скорее всего может относиться лишь ко взрослым. Только интерес, только увлеченность стимулируют волю и движут ребенком в его игре.
Во избежание стрессовых ситуаций, «сценобоязни» детей надо заранее приучать к выступлениям. Лучше всего дождаться самостоятельного решения и стремления впервые выйти на сцену. Это очень серьезный психологический момент в жизни ребенка. Поэтому так важно с раннего детства постепенно и осторожно готовить его к первому публичному выступлению. Для этого лучше приглашать учеников вместе с родителями на концерты старших ребят в качестве зрителей, ненавязчиво и деликатно готовить малыша играть вместе со всеми.