За руку с ветром
Шрифт:
– Спи, – приказал он ей.
– Не хочу. – Ника внимательно изучала его обнаженный торс с довольно хорошо проработанной мускулатурой, не массивный и не рельефный, как у ребят из спортзала, но все же привлекательный. На светлой коже виднелось достаточное количество шрамов. Ей опять стало его жалко. А еще захотелось прикоснуться к нему – какое глупое желание.
– Спи. Хватит ходить по комнате и постоянно бегать к окну. Если они приедут, ты их не услышишь.
– Я не могу спать.
– Мне что, тебе колыбельные петь? – спросил Кларский у Ники сердито.
– Да.
– Что
– Я ложусь спать, – торопливо сказала она. – Но в этом платье спать неудобно.
– Я не буду предлагать тебе раздеться, – зевнул Никита.
– Я знаю, что делать! – заявила Ника радостно. Она порылась в шкафу, убежала в ванную и вскоре возвратилась замотанная в простыню.
– Оригинально.
– Зато удобно!
Никита ничего не ответил, выключил светильник и заставил Нику лечь на диван, около стенки, но на расстоянии от себя, а в двенадцать дня вновь распахнул покрасневшие от усталости и беспокойных снов глаза от того, что наглая девчонка обняла его и уткнулась носом в плечо. От ее волос все еще пахло знакомыми духами.
«Достала», – подумал Ник и аккуратно переложил девушку.
На ангела Ника не походила ни на йоту. Скорее на ведьму с малиновыми губами. Парень, сам не зная, зачем он это делает, коснулся их большим пальцем. И почему у женщин такие мягкие губы?
Теперь видящая сновидения Ника лежала рядом с ним – в отличие от парня разбудить ее было крайне сложно – и тихо сопела. Никита редко видел рядом с собой спящих людей, предпочитая, чтобы и его предающегося снам никто не видел. Спящий – значит беззащитный. Март часто говорил так. Он все же не зря прошел зону. Однако он не упоминал, что беззащитность может нравиться. А теперь Кларскому нравилось просто лежать на диване и смотреть на Нику, чьи глаза были закрыты, а дыхание – ровным.
Налюбовавшись на девушку вдоволь, Никита встал, потянулся, разминая затекшие мышцы, и неожиданно наткнулся на собственные портреты, валяющиеся на полу – аккуратностью Ника никогда не страдала. Он внимательно изучил их, едва заметно хмурясь, и аккуратно сложил на журнальном столике.
Через некоторое время парень, воспользовавшись домашним телефоном, позвонил одному из проверенных людей Марта, связанных с полицией. Тот тут же торопливо сказал, что за ночь поймали почти всех тех, ради кого, собственно, устраивали «Перехват», и посоветовал скрыться из города немедленно, а после бросил трубку. Ника к этому времени тоже уже проснулась – Ник разбудил ее своим голосом. Она не хотела засыпать, планируя всю ночь просидеть рядом с ним, и теперь испугалась, что потеряла время.
Девушка мгновенно поняла, что он сейчас уедет, и, как только увидела парня, вместо «Доброго утра» выпалила совершенно другое:
– Никит, возьми меня с собой!
– Заткнись, – тут же сказал он. Скорее по привычке. Но глаза его стали из сосредоточенных растерянными. – Ты хотя бы иногда думай, что говоришь.
Кларский вышел из комнаты, а когда через пару минут вернулся, девушка, переодевшаяся в темно-синее платье, снова пристала к нему:
– Никита.
– Что
– Ты мне нравишься, – скороговоркой выпалила Ника, как будто бы готовилась сказать эту фразу всю ночь. Парень, услышав это, рассмеялся, правда совсем невесело.
– Чего смешного? – закричала она тут же, топнув ногой. Ника все еще боялась, что сейчас к ним ворвутся люди с автоматами, и боялась, что он сейчас уедет, и больше они не встретятся, и это делало ее нервной.
– Совсем ничего. И куда я должен тебя взять?
– С собой… – опустила глаза Ника.
– А ты знаешь, куда я еду?
– Н-нет.
– А зачем просишь о том, чего не знаешь?
Ника не нашлась, что ей сказать.
– Иди сюда, маленькая глупая стервочка, – притянул к себе девушку Никита, внезапно захотевший ласки и тепла. – Иди ко мне. Иди.
Он жестко, требовательно и как-то совсем не романтично и не нежно поцеловал ее, чувствуя, что она не сопротивляется и даже боязливо отвечает на поцелуй, и так же внезапно отпустил – даже оттолкнул. Потому как понял, что если поцелуй затянется, он долго еще не выйдет из этой квартиры. Ник боялся, что не сможет себя контролировать.
– Это очень смешно, – сказал он, отстранившись. – Поверь. Очень. То, что ты делаешь – забавно. – Он убрал ее руку со своего плеча. – Деньги, что обещал, я перечислил все. И добавил немного. Купи себе что-нибудь стоящее.
Как оказалось позже – добавил Ник вовсе и не немного…
– Не бойся, через перевод тебя не найдут, на твой счет я положил деньги через банкомат.
– Да при чем тут деньги! Ну не уезжай, – почти с мольбой сказала Ника, глядя, как загипнотизированная, на его губы.
– Почему?
– Без тебя… скучно будет.
– Да уж, некому будет лечить тебя после наркоты, так? – осведомился парень.
– Вот же ты…! Жалко.
– Что? – не понял Никита, одеваясь и совершенно не смущаясь Ники.
– Не что, а кого. Меня. – Девушка всхлипнула.
– Чего? – переспросил он, думая, что если она разревется – он ее точно убьет. Чтобы не мучилась.
– Тебя мне жалко, – глухим, полным непрошеного отчаянья голосом сказала девушка. – Ты не такой плохой, каким хочешь казаться.
– Да ну? – прищурился Никита. Что-то в нем требовательно кричало: «Скажи, скажи еще, какой я хороший! Хотя бы ты скажи! Скажи!»
– Я уверена. Я знаю.
Никита ничего не ответил на это.
– Мне не хочется тебя отпускать, – сжала губы Ника.
– Я вернусь к тебе, раз не хочется, – было ей ответом.
– Нет, правда.
– Правда, вернусь.
– Ну, Укроп! – выпалила девушка, едва сдерживая слезы. Никита, натянувший уже пиджак, сделал вид, что рассердился.
– Как ты меня назвала?
– Никак, – она резким движением вытерла покрасневшие глаза. – Никита, с тобой все будет хорошо?
Парень внимательно посмотрел на едва не плачущую девушку и только головой покачал. За время их диалога он собрался полностью и теперь был готов выбежать на улицу, чтобы оседлать «Выфер» – «Выфер» клоуна Смерча! – и уехать из города.