Шрифт:
Часть 1.
Темно-синий внедорожник остановился в самом конце глухой улочки у пахнущего свежим раствором высокого кирпичного забора. Я молча наблюдала, как Сэм резво вышел из машины, чтобы открыть мне дверцу.
– Как тебе? – спросил он, позволив немного осмотреться, – я старался, чтобы дом был в стороне, подальше от любопытных глаз. Этот подходит более всего.
– Ты прав, – вымучено улыбнувшись, согласилась с мужчиной, – лучшего варианта нам не найти.
– Пойдем! Покажу, что внутри. Там осталось немного доделать и будет вполне
– Пройдемся? – оборвав на полуслове, взяла друга за руку и потянула в сторону виднеющейся среди разросшегося поодаль от забора бурьяна дорожки.
– Я догоню, – ответил Сэм, – только отдам несколько распоряжений.
Молча кивнув, побрела по тропинке. А за спиной уже слышались резкие, почти лающие, команды Седого. Это со мной он всегда мягкий и покладистый. Для всех остальных Седихин Эдуард Михайлович жесткий и деспотичный начальник. Впрочем, другому и не под силу удержать в своих руках огромную финансовую компанию. А если принять во внимание тот ад, через который мы с ним прошли вместе, то ничего удивительного. Любой бы изменился, оказавшись на волосок от гибели. И это отразилось бы на всем: образе жизни, друзьях и врагах. Последних, к слову, стало значительно больше.
Путаясь в густой траве, вышла к небольшому озерцу. Хотя слишком громкое название для лужицы, скопившейся на дне неглубокого овражка. Пустые пластиковые бутылки, остатки упаковки от какой-то еды быстрого приготовления, обрывки целлофана и прочий мусор только усугубляли внешний вид.
Убраться бы тут, облагородить. Неплохое, ведь, место получится, – пришла на ум полезная мысль. Все же молодой дубок, росший на пригорке и оголивший корни на размытом дождями склоне, смотрелся очень живописно.
– Я распоряжусь, – коротко ответил Сэм, стоило мне только заикнуться об этом. – Здесь получится прекрасное место для отдыха и уединения.
– Угу. Охрану под каждым кустом расставишь? – подколола друга.
– Ди, ты и сама понимаешь, что это необходимо. Мне придется часто оставлять тебя одну. Я должен быть уверен, что с тобой все в порядке.
– Сэм, когда мы с тобой обсуждали, что мне неплохо пожить вдали от общества, подразумевалось, что я не хочу привлекать внимания. Как думаешь, поселившаяся на отшибе деревни женщина с десятком телохранителей, не вызовет вопросов?
– У богатых свои причуды, – друг небрежно пожал плечами, – мало ли эксцентричных особ перебираются в глушь из крупных городов? Поболтают, посплетничают и привыкнут. К тому же ты всегда сможешь убедить их, что ничего необычного не происходит.
– Знаешь, меня иногда пугает, что ты находишь ответы на любые вопросы.
– Серьезно? – Сэм подавил смешок , – скажи еще, что боишься спать без света. После ужасов Дхаара нас с тобой сложно чем-то напугать.
– Ага, – подтвердила я, – бесполезное занятие. Ладно, пойдем обратно. Посмотрим, что там за дом.
Что же, если раньше тут и был простой деревянный домишко (так обозвал его Сэм, когда сообщил о новом приобретении), то теперь моему взору предстала настоящая крепость. От старого
Двухэтажное строение в форме вытянутой буквы «П», просторный двор, огороженный высоким забором, автоматические ворота, стоянка для автомобилей, цветник, разбитый во внутреннем дворике. Мощеные плиткой дорожки, облагороженные кустарники смородины и крыжовника, малинник, плодовые деревья.
– Неплохо, – оценила проделанную работу, – камер везде понатыкал?
– Их же не видно!
– Мне нравится! – поспешила заверить Сэма, – все предусмотрел, да?
– Разве что бассейна нет, – мужчина развел руками, – но тебе хватит джакузи? Или того озерца? Тут и речка местная имеется, так что…
– Хватит. Не беспокойся. И какую часть дома ты отвел нам?
– Среднюю. Ту, что с террасой. Внизу гостиная, если вдруг гостей надумаешь принимать, а над ней твоя спальня. В правом крыле комнаты для охраны и прислуги. Кухня и столовая. В левом первый этаж отведен под подсобные помещения и гостевые комнаты. Одну из них оснастили компьютером и игровыми приставками, на случай, ну… – Сэм запнулся. О моем старшем сыне старался не говорить. С тех самых пор, как Игорь заявил, что у него нет матери. – Кстати, пункт видеонаблюдения тоже там. А второй этаж обустроил для себя: кабинет, спальня, библиотека. Само собой, можешь всем этим пользоваться.
– И сколько человек буду здесь постоянно проживать? – спросила просто так, чтобы отвлечься от тоски, против воли сжавшей сердце, при упоминании об Игорьке.
– Ну, Марту ты знаешь.
Угу. Эту женщину я отыскала, чтобы поблагодарить. Она работала в той самой больнице для душевнобольных, где мне пришлось провести полтора года жизни. И была единственной, кто жалела меня и старалась хоть как-то облегчить существование. Как оказалось, успела я вовремя. После пожара больницу закрыли. Марта осталась без работы. Одинокая и никому не нужная.
Недолго думая, я предложила помощь. От денег женщина отказалась, от трудоустройства в другую клинику тоже. Видимо, сказалось разочарование в том, с какой легкостью ее вышвырнули на улицу после стольких лет безупречной службы. А вот на должность экономки согласилась с радостью. Признаться, первое время чувствовала неловкость оттого, что человек, к которому испытывала глубокую признательность, работает прислугой. Но видя, с какой радостью она готовит для нас с Сэмом, носится с уборкой, вытирая каждую пылинку, поняла, что так Марта ощущает себя нужной кому-то, полезной.
Отношения у нас за три месяца сложились, можно сказать, семейные. И пусть она была старше Сэма всего на каких-то семь лет, относилась она к нему, как к сыну, с любовью и невероятной заботой. Про меня и говорить нечего. Узнав о беременности, хлопотала надо мной, как наседка.
– Еще я нанял семейную пару. Анну и Михаила. Сейчас они проходят проверку у Марты.
– Зачем нам посторонние? – я недовольно нахмурилась, – чем меньше людей будут посвящены в подробности нашей жизни, тем лучше.