За спиной у Бога
Шрифт:
— Милая — сказал ласково ей он — Я рассчитываю на твою помощь.
— Какую, капитан Джейк? — спросила, тяжело задышав, все еще растерянно тихим и мягким голосом Ванесса. Она смотрела на него своими влюбленными все еще карими глазами.
— Ты будешь, нужна мне здесь на корабле — ответил он ей — Ты лучше других знаешь Марвина. И в большей дружбе с ним, чем мы все. Не спорь со мной, любимая. Я хочу, чтобы ты держала связь с нами, когда мы высадимся на планете отсюда с борта корабля. И выполняла мои задания здесь на Марвине. К тому же Марвин нуждается в постоянной твоей диагностике.
— Я поняла — ответила ему Ванесса — Я все поняла, и сделаю, как вы мне прикажете, капитан Джейк. Она снова перешла на, вы. Но ее голубые глаза блестели. И уже светились счастьем. Она радовалась тому,
15 марта 3017 года. Галактика Млечный путь. Внутренняя часть газопылевого рукава от центра галактики. Время по Земному летоисчислению 12:53.
Светящийся яркий сферический объект, сбросил свою громадную сверхсветовую скорость и начал принудительное свое торможение. Он подлетал к своей намеченной цели, к месту, отмеченному сигналом корабельных маяков. Он, практически остановился и завис в черном пространстве космоса и в мгновение ока, сжался до светящейся точки и стал еще ярче, чем был. Его яркие непереносимые по светимости человеческим зрением лучи казалось, шевелились вокруг этой точки, веером на большую проникая дистанцию в черном звездном покрывале безжизненного ледяного пространства. Они были живыми, живой энергией чего-то неизвестного и необъяснимого. Он остановился и замер. Замер, и завис в черной пустоте космоса. Он сейчас что-то делал. Его менялся цвет и свет. То падала светимость, то снова вспыхивала яркой звездой. Но он, пока завис и не двигался почему-то.
Просто завис в пустоте и ледяном вакууме космоса. Его лучи ярко мерцали на огромное расстояние в черном покрывале звездного пространства и космической пыли. Он считывал все вокруг пространство. Все заносил в себя. Делал свои расчеты и выводы.
Собирал всю информацию со всех планет и всей солнечной системы. Все это заносилось в его личную картотеку памяти. Миллионы и миллионы информации, цифр и логарифмических многоэтажных расчетов. Формул и неизвестных иероглифов, которые были известны только ему. Миллионы, миллионы цифр идущих рядами. Он готовился к последнему рывку.
Последнему тому, что он должен был сделать. И эта первейшая сейчас была его задача. Информация. Все, что было заложено здесь в этом пространстве внутри этой солнечной системы желтого солнца. Всех планет и самого космического пространства. Это была крайне трудная даже для него и невероятно объемная сейчас задача, которая занимала очень много времени. И, которую, надо было сейчас выполнить.
Джейк вошел в каюту Беатрис. Он вошел к ней через порог открытой двери отсека. Все же он был не спокоен. Ему необходимо было поставить точки все над, и. Упросить Беатрис забыть все разногласия, возникшие между ними, и по его вине и наедине, просить прощения у той, чье внимание и любовь он предал.
— Пришел — произнесла, обернувшись Беатрис, когда он вошел — Знала, что придешь и знаю, просить снова прощения. Я простила тебя, поверь, простила и забыла все. Она сама подошла к стоящему, почти на пороге в ее каюту Джейку.
— Беатрис, я — произнести пытался Джейк. Но Беатрис прервала его, коснувшись рта ладонью своей руки, произнесла — Не надо. Она обняла его и прильнула губами к его губам. Затем закрыла свои карие глаза и прижалась к своему капитану.
— Возьми меня, Джейк — произнесла она, буквально повиснув на нем, цепко обхватив шею своими девичьими руками — Возьми меня сейчас же, я так долго ждала тебя. И Джейк подхватил Беатрис на руки. Это были мгновения любви, такой любви, какой еще, наверное, не было у них за все время полетов. Они погасили свет. И до наготы раздевшись, любили друг друга, не останавливаясь ни на минуту, что бы передохнуть. В тишине каюты было только слышно их двоих тяжелое дыхание и стоны. Стоны радости и наслаждения друг другом. А за дверями каюты суетились по коридорному отсеку ремонтные дроиды, жужжа и стрекоча электроникой и по заложенной в них программе, выполняли ремонтные работы на рейдере. Объезжая, друг друга, и торопясь, они носились по всему кораблю, порой мешаясь под ногами.
— Что за олухи! — ругалась она на них — Лезут прямо под ноги, сейчас, пну ногой, полетят до самой стены! А, ну идите отсюда и не мешайтесь! — она перешагнула через одного непонятливого дроида — Беспонятливые такие балбесы! — она возмущалась — Это все Якоб! Не мог иначе их перепрограммировать. Лезут, как мураши, чуть ли, не друг, на друга, да еще под ноги! Работать мешают! Ну, я ему и выскажу! А ну, пошли отсюда! Но дроиды и слушать не хотели ее те возмущения. Они варили разошедшийся шов геккерамического покрытия грузового отсека, и перестилали саму поверхность решетчатого пола. Ремонтировали вентиляционные забитые космической пылью люки и фильтры вентиляции корабельных шахт в этом отсеке. Они тоже выполняли свою работу, причем на совесть. И по-другому не могли, такова их была природа.
Природа биомеханики.
— Не ругайся на них, милая! — громко произнес ей Денис, помогая Саванне в ее работе в багажном отделения спускаемого модуля. Он не мог ни помочь своей близкой подруге, да и дело было общее, работы тут было много. Особенно погрузочной — Не обращай, просто на этих чудиков внимания!
— Ну да, не обращай внимания! — прокричала ему она в ответ — Дело бы шло куда быстрее, если бы не эти самые чудики, которые снуют под ногами! Все время приходится их перешагивать или обходить! Саванна взяла ручными гидравлическими манипуляторами очередной тяжелый ящик и сунула его в багажник.
— Слушай, Денис! — она позвала своего дорогого.
— Да, я слушаю, милая! — отозвался Денис из багажника челнока.
— Как думаешь! — Саванна продолжила — Беатрис с Джейком помирятся?!
— Думаю, да! — отозвался снова Денис — А что им остается! Любовь, она есть любовь! Любовь все прощает!
— Прощает, говоришь! — крикнула сквозь шум Денису Саванна — А вот я бы, тебе такого никогда бы не простила!
— Да ну! — Денис произнес и выглянул из багажного отделения модуля.
— Милая моя, Саванна! Да ты, что, любимая моя. Я готов хоть сейчас упасть на колени и молить о прощении! Он выпрыгнул из багажника и рухнул перед погрузчиком Саванны.
— Это еще за что?! — удивленно спросила она его, остановившись возле него.
— В моей измене! — он опустил виновато свою русую с короткой взъерошенной стрижкой голову. Словно шкодник перед своим воспитателем.
— Ты мне изменил! И с кем?! — произнесла, оторопело Саванна. И сначала удивилась, а затем скривила рот в улыбке — Брось, циркач, я же пошутила! Она тяжело ступая ногами погрузчика, подошла на гидравлике ног своего робота к нему вплотную. И аккуратно положила манипулятор руки на его плече — Я прощаю тебя, мой Денис, мой верный звездный фаворит. Мой герой и любовник! Встань же с колен, мой рыцарь любовных утех! Денис продолжал, склонив голову, молча стоять.