За стенами Атерраса
Шрифт:
— И то верно, — кивнул Лейтон. — Но вам с ребенком будет неудобно.
— Ничего страшного. Я так устала, что скоро усну стоя.
И Шелли уже зевал, так что сначала я вымыла его, затем парни уступили ванную мне, и уже после по очереди потянулись мыться. Я переодела Шелли в чистую рубашонку, он забрался под одеяло и мигом уснул. Мы же дождались ужина, перекусили и тоже начали готовиться ко сну. Джесси лег под стенку, а я — с другой стороны от Шелли. Слышала, как Иден с Китом делят одеяло и покрывало с кровати, уже сквозь дрему.
Вот только сон пришел неожиданный и тяжелый. Там, во сне, была тюрьма. Все ее
— Розалин Делкотт.
Вот только голос принадлежал не ему!
— Мы ждем тебя, Розалин Делкотт, — проговорил Арман и жутко улыбнулся. — Иди к нам!
— Рози! Рози!
Иден хлопал меня по щекам, а я вырывалась — и вдруг очнулась. Осознала, что стою посреди комнаты босиком и рвусь к двери.
— Что произошло? — спросила осипшим голосом.
— Ты куда-то шла. Страдаешь лунной болезнью? — В голосе мага слышалась тревога.
— Нет. Я… Видела сон.
— Какой? — Иден легонько встряхнул меня за плечи. — Какой сон, Розалин?
— Меня звал Атеррас.
Пальцы Идена резко разжались, и я едва не упала.
— Что? — спросила я, в темноте едва видя его сосредоточенное лицо.
— Твоя кровь осталась там? — спросил маг сурово. — Ну же, Розалин! Что угодно. Проколотый палец, случайный порез. Я сейчас не имею в виду женскую кровь, она не подходит для Атерраса, потому что считается мертвой у магов.
— Нет, нет. — Я покачала головой.
— Вспоминай! Подожди… Я сейчас задам не очень удобный вопрос, уж не злись. Вы с Арманом… были вместе?
— Да. — Я ощутила, как густо краснею.
— Он стал твоим первым мужчиной?
— Иден!
— Отвечай, Розалин. Это важно.
— Да.
И я застыла. Кровь. Конечно, была кровь. Немного, но все же…
— Атеррас зовет тебя. — Иден устало убрал волосы со лба. — И пока я ничем не могу тебе помочь. Мне нужны мои вещи. Мои ритуальные ножи. И то я не уверен, что смогу перерезать эту нить.
— И что мне делать? — спросила я в ужасе.
— Раз ты еще не ушла, значит, Арман не проводил ритуал призыва, — ответил маг. — Но ты забрала нас из Атерраса, и духи тюрьмы зовут тебя сами. С этим можно бороться, только постепенно зов будет становиться сильнее, Розалин. И в какую-то минуту тебя некому будет остановить. Не бойся, теперь я буду настороже. Мы будем, ты ведь не одна. И справимся.
Только я понимала: Иден врет. Он сам сказал, что не знает, сумеет ли разрубить ниточку между мной и Атеррасом. Но я не боялась возвращения в тюрьму. Там меня ждет Арман. И мне очень хотелось быть рядом с ним. Только если Атеррас призовет меня, разве я не стану одной из его узниц? По спине пробежал холодок при мысли о камере. Конечно, тюрьма гневается. Я забрала тех, кто принадлежит ей.
— О, боги! Иден, я…
— Тише. — Холодные ладони мага опустились мне на плечи. — Все будет хорошо. Нам придется навестить мое имение, к счастью, это не слишком большой крюк. Там мы найдем то, что может пригодиться в борьбе с тюрьмой. Я ничего не могу обещать, Розалин, но постараюсь, чтобы все закончилось благополучно. Слово мага.
— Спасибо, — только и прошептала я.
— А теперь ложись. Я подежурю, чтобы Атеррас не вернулся. Все равно не спится.
Маг мягко подтолкнул меня к кровати. Я покорно легла, обняла Шелли. На глаза наворачивались слезы. Нет, все не
Я проворочалась около часа прежде, чем снова уснула. И то больше приказала себе спать, потому что утром нам предстояло отправиться в путь к родным местам Идена. Только разве судьба спрашивает о наших планах? В то утро мы так никуда и не пошли, потому что у Шелли поднялся жар.
ГЛАВА 8
Арман
Я понимал, что опережаю беглецов, и, скорее всего, намного, поэтому решил заночевать в городке, где проходила ярмарка. И совсем не ожидал, что вид украшенных повозок и цветных флажков будет вызывать головную боль, будто я отвык от всего человеческого. И все же заставил себя пройтись по ярмарке. Мне нужна была еда в дорогу. Об одежде я не особо беспокоился. Да, моя выглядела несколько старомодно, но кому какое дело? Моя задача — найти Шелли и вернуться в Атеррас. Духи, конечно, будут недовольны, если не привезу узников, но меня интересовал только мой сын.
Я шел мимо голосящих торговцев и танцовщиков в ярких нарядах, мимо канатоходцев и факиров, и понимал, насколько это все мелочно и искусственно. В выступлениях не было жизни. За улыбающимися лицами читалась ложь. От вони ароматических масел возле некоторых палаток ломило виски. Нет, сегодня здесь не стоит искать. А вот установить пару любопытных заклинаний следует.
Я прошелся вокруг площади, затем оставил вещи и коня на постоялом дворе под названием «Приветливый приют», а после направился к въезду в городок с того самого тракта, откуда прибыл сам. Отошел чуть в сторону от дороги, начертил на пыли символ-ловушку и капнул на него кровью. Темная магия вообще основывалась на крови.
После этого направился к выезду и там повторил ритуал. Рука ныла, хоть от раны и остался только тонкий след. Теперь, если Шелли, моя кровь, появится где-то рядом, я буду знать. Если, конечно, Иден не поймет, что стоит закрыться от меня, только он думает, что я по-прежнему в Атеррасе.
Завершив ритуал, я вернулся на постоялый двор. Комната была чистой, мясная похлебка — наваристой. Что еще нужно? Я лег, не раздеваясь, и закрыл глаза.
Сон не шел. В Атеррасе близилось время обхода, и давала о себе знать привычка бодрствовать допоздна. Вообще в тюрьме само понятие сна было очень зыбким. Чаще всего я засыпал в маске, чтобы почувствовать, если что-то пойдет не так, и только с Розалин отступил от этого правила.
Розалин… Имя кольнуло болью куда-то в область сердца. Не хочу думать о ней! Но лицо с чуть загорелой кожей, розовые губки и золотистые локоны так и стояли перед глазами. Ро-за-лин. Я пытался понять, за что она так со мной поступила. Просто по чужому приказу? Зачем тогда было играть в любовь? Решила ударить больнее? Отомстить за брата? Но ведь не я поместил его в Атеррас. Так зачем? Вопрос оставался без ответа, а я вспоминал и вспоминал. Не стоило отказываться от своих принципов и принимать ее на службу, но я поклялся и сдержал слово. Теперь за это и расплачиваюсь. Но только бессердечная могла бы забрать ребенка у отца.