За сумеречным порогом
Шрифт:
Перед ней расплывчатым пятном появился Патрик, и ее губы, сильно разбитые, попытались сложиться в улыбку. Потом она уснула и проспала всю ночь. Проснувшись на следующее утро, Кэт непонимающим взглядом в полной растерянности уставилась на голые кремовые стены комнаты. Посмотрела на маленький телевизор на кривой подставке, на шкаф, на вазу с цветами.
Кэт была уверена, что ее выписали. Патрик привез ее домой. Неужели это был сон? Потом она заметила свои перебинтованные руки и поломанные ногти, и острое волнение пронзило ее. Она попыталась хоть что-нибудь вспомнить, но между прошлым
Занавески на окне были раздвинуты. Кэт видела крюк, подвешенный на желтом канате подъемного крана. Позади крана по синему с металлическим отливом небу плыли облака, похожие на морскую пену. Мысли ее разбивались о стальной занавес.
Доктор Суайр.
Доктор Суайр подходит к ней. Его лицо все ближе. Ближе.
Дверь открылась, и она схватилась за одеяло, готовая закричать, если появится доктор Суайр. Но это была всего-навсего сиделка, высокая угрюмая светловолосая сиделка, которую она видела несколько раз за предыдущую неделю.
– Проснулись? Хотите позавтракать?
– Да, спасибо, – сказала Кэт, хотя совсем не ощущала голода.
Сиделка вышла так быстро, что Кэт не успела ничего спросить. Лицо анестезиолога вновь вернулось, приближаясь, становясь все больше. Послышался стук в дверь.
– Войдите, – сказала Кэт тихо.
В палату вошел высокий мужчина лет под пятьдесят в незастегнутом халате и медленно и аккуратно закрыл за собой дверь. Его седеющие черные волосы были зачесаны назад, серьезное, с мелкими чертами лицо портили кустистые брови, голос звучал резко, выговор был старомодный, аристократический.
– Я доктор Байнс, старший ординатор. Как вы себя чувствуете? – Он бросил на нее встревоженной взгляд.
– Как в тумане.
Уголок его губ слегка дернулся.
– Ну, мы тоже как в тумане. Я полагал, что, вероятно, вы сможете пролить свет на то, что произошло.
Через окно Кэт видела, как крюк стал медленно двигаться вниз по канату. В голове у нее была абсолютная пустота. Что же произошло? Ведь она уехала домой, а теперь снова оказалась здесь.
– Возможно, я смогу вам помочь освежить вашу память. Вас обнаружили в наркотическом опьянении в одном из коридоров клиники поздним вечером в воскресенье со связкой ключей, которые вы, совершенно очевидно, украли. В научно-исследовательских лабораториях заметны следы борьбы. Раньше вас видели вместе с доктором Суайром около операционной.
Кэт задумалась, на минуту закрыв глаза. Доктор Суайр. Они идут. Коридоры. Открывают калитку. Она видит лицо доктора Суайра. Капли жидкости из шприца. Она в испуге открыла глаза.
– Я не знаю, что произошло. Я пытаюсь вспомнить. – Память постепенно возвращается, но Кэт не была уверена, можно ли доверять доктору Байнсу. Или вообще кому-нибудь здесь. – А что говорит доктор Суайр? – спросила она.
Уголки губ доктора Байнса дернулись.
– Боюсь, доктор Суайр мертв.
Кэт оцепенела и слышала только, как бьется пульс в правом запястье.
– Мертв? – Голос ее дрожал, хотя она не слышала его. Доктор что-то произнес в ответ. У нее заложило уши. – Мертв? – переспросила она.
– Итак,
В дверь снова постучали, и вошел Патрик. К Кэт вернулась прежняя уверенность в себе. Ей захотелось выпрыгнуть из кровати и обнять его.
– Привет, – сказала она.
Патрик посмотрел на врача, потом перевел взгляд на нее.
– Я подожду за дверью.
– Будьте так любезны, – сказал доктор Байнс.
– Патрик! – громко позвала Кэт.
Он вопросительно посмотрел на нее.
– Не уходи далеко… пожалуйста.
– Я буду прямо за дверью. – Патрик вышел.
Кэт поворачивала свои забинтованные руки, изучая их со всех сторон.
– Доктор Суайр пытался убить меня, – сказала она уверенно.
– Что? Не смешите меня! У вас бред от передозировки наркотика.
– Он пытался убить меня.
– Вы Кэтрин Хемингуэй, не так ли? Вы работаете в «Вечерних новостях»?
– Да.
– Вы тот репортер, который сочинил эту чепуху насчет эксгумации. Доктор Суайр был очень расстроен. И мы все тоже. Вы просто ненормальная, барышня. И вдобавок – воровка.
– Я не верю своим ушам, – сказала Кэт.
– К тому времени, как наша клиника разберется с вами, вы многому перестанете верить. Доктор Суайр умер из-за вас. В воскресенье вечером у него был сердечный приступ. Он страдал хроническим сердечным заболеванием, но скрывал это от всех. Салли Дональдсон была одной из его пациенток. Доктор Суайр был человеком преданным своему делу и принял вашу статью целиком на свой счет. Он считал, что на карту поставлена его профессиональная репутация. Вы доставили ему массу ненужных переживаний, которые вызвали стресс.
Теперь воспоминания стали еще ярче.
– Вы сильно заблуждаетесь.
Доктор Байнс сунул руки в карманы белого халата.
– Я не заблуждаюсь. Наша клиника сыта вами по горло. Ваша статья подрывает нашу репутацию. Нам пришлось тратить свое время и деньги, выкачивая из вас избыточную дозу мидазолама, чтобы спасти вашу жизнь. Если хотите знать мое мнение, вам требуется помощь психиатра. Ваша психика явно нестабильна.
Доктор Суайр широко ухмыльнулся. Игла все ближе и ближе, она уже в каких-то дюймах от глаза Кэт.
– Как… как умер доктор Суайр?
Дверь распахнулась, и сиделка внесла поднос с завтраком. Патрика через раскрытую дверь Кэт не увидела.
– Для вас это не представляет никакого интереса, – сказал врач. – У него была наследственная болезнь, которая называется гипертрофическая кардиомиопатия.
– Ничего, если я это поставлю, доктор? – спросила сиделка.
– Конечно.
Сиделка опустила поднос на столик и установила столик на кровать.
– Это ужасно – иметь подобную болезнь, – продолжал врач, и его голос немного смягчился. – Если вы родились с таким геном, то вполне можете умереть, не дожив и до сорока. У матери доктора Суайра была та же болезнь, и она умерла в возрасте тридцати восьми лет. Его дядя с таким же заболеванием умер в тридцать четыре года. Очень немногие доживают до сорока пяти. Доктору Суайру было сорок три года. Последние два года он, по-видимому, принимал лекарства от этой болезни. Он мог умереть в любой день.