За твоей улыбкой
Шрифт:
Чувство, будто меня окатили помоями и плюнули на голову, задело почти до слёз. Я хотела как можно скорее уйти отсюда и увести подругу, которая явно не всё сказала парню в кожанке.
– Марьяна! – догнал меня мужской голос. – Марьяна, подожди!
Я почувствовала, как мой локоть обхватили чьи-то пальцы, и тут же одёрнула руку, но, всё же, остановилась, чтоб заглянуть в глаза старшему брату хама, наверняка, такому же хаму.
– Вы что-то от себя хотите добавить? – спросила я, гордо вздёрнув подбородок. – Можете не утруждаться. Ваш брат уже всё доступно объяснил. И вот ещё… -
Я снова развернулась, чтобы уйти, прихватив с собой подругу, но меня снова поймали за локоть и мягко, но настойчиво, вынудили вновь заглянуть в карие глаза Максима.
– Что? – я старалась держаться гордо и ни в коем случае не выглядеть уязвленной.
– Извиниться хочу. За брата, - произнес Максим спокойно, фокусируясь только на моих глазах.
– Вот пусть сам и извиняется, - вклинилась Ася.
– Прости, Маша, - Максим не обратил на Асю ни малейшего внимания, продолжая смотреть мне в глаза и немного щуриться от ветра и дождя. – Мой брат не всегда фильтрует то, что говорит. И забери деньги, - Максим попытался вложить красную купюру мне в ладонь, которую сжала в кулак, не позволяя ему всучить мне деньги.
– Это тебе за обед и пуговицы.
– За обед вы оплатили отдельно. А за пуговицы я уже получила благодарность и жизненный урок. Спасибо.
Я резко дёрнула локтем, высвобождаясь из мягкого захвата мужских пальцев. Отвела взгляд в сторону, взяла Асю за руку и быстрыми шагами повела к автобусной остановке, ни разу не обернувшись, в отличие от подруги.
– Придурки! – ворчала она, оглянувшись. – Ещё и пялится стоит.
– Не смотри. Идём, - сухо выронила я, уводя подругу за угол здания.
Глава 8. Макс
Глава 8. Макс
Всё-таки, странная она, эта Маша.
Девушкам её возраста в стрессовых ситуациях свойственно вести себя ровно так, как только что повела её подруга: импульсивно бросаться словами, за которые не всегда в состоянии ответить, и излишне эмоционировать.
Но Маша повела себя несвойственно её возрасту. Либо ы ней слишком много гордости, либо она достаточно умна и умеет достойно уходить оттуда, где ей не нравится.
Помятую пятитысячную купюру я убрал в карман пальто. Вернулся к машине, в которой младший братец уже, похоже, успел забыть, что только что выкинул, и сейчас скучающе перелистывал радиостанции в поисках песни, которая разорвёт мои колонки.
– Ты дебил? – дал я Лёхе затрещину, едва сел за руль.
– А что я сделал?! – посмотрел он на меня ошалело. Походу, он реально забыл, что было несколько минут назад. Или это просто я, как идиот, решил предать случившемуся какую-то важность?
– Что ты сейчас сказал девчонке? Напомнить? Мелкая просто пуговицу мне пришила…
– И что я не так сказал? – невозмутимо посмотрел на меня Лёха. – Меня она отшила на раз, а тебе даже пуговицы не поленилась пришить. Конечно! Увидела, что ты не из простых работяг и решила подсуетить.
– Завтра приедешь сюда в обед и пойдёшь извиняться перед этой девчонкой в кафе, - заключил я, заведя машину.
– Угу, щас, - фыркнул братец, уставившись в телефон. – Может, мне ещё и перед подружкой-психушкой её извиниться?
– Может, и извиниться, - кивнул я, не глядя на Лёху. – Но перед Марьяной в обязательном порядке.
– Иначе что?
– Долго перечислять, чего я могу тебя лишить, Лёха. Я в этом кафе иногда обедаю. Не хватало ещё, чтобы официантки плевали в кофе или еду. Извинишься. Завтра же.
Лёха хоть и брыкался на следующий день, но к обеду подъехал к офису, а мне пришлось идти с него в кафе, едва не ведя его за руку, как маленького. К сожалению, Марьяны в кафе не оказалось, выяснялось, что в некоторые дни её смена начинается позже из-за занятий в университете.
Внутренняя договоренность персонала кафе, состоящего, в основном из студентов, ловко друг друга подменяющих.
В итоге, в кафе снова пришлось прийти уже вечером перед тем, как уехать домой.
Мы с братом сели за мой привычный столик, и Лёха всем своим видом выражал недовольство к тому, что ему нужно быть здесь, вместо того, чтобы клеить девчонок в каком-нибудь клубе. Прокручивая в руке телефон, он нервно тряс коленом и ждал, когда к нам подойдёт кто-нибудь из официанток.
Марьяна подходить к нам не спешила. Наши с ней взгляды несколько рез пересекались, когда она проходила через зал к другим посетителям, - значит, она в курсе, что мы здесь, но подходить не торопится. А судя по тому, что она шепчется с другими официантками, то подходить к нашему столику она не собирается вообще.
Но, наконец, когда очередной заказ был ею принесен за соседний столик, Марьяна подошла к нам, и не глядя ни на меня, ни на Лёху, прижала ручку к блокноту, приготовившись записать заказ.
– Добрый вечер! Что желаете заказать? – спросила она сухо, в этот раз даже не пытаясь подарить нам улыбку.
– Лёха, - бросил я коротко и строго братцу, который в ответ тяжело вздохнул и татуированным увальнем сложил локти в кожанке на стол, чтобы скучающе посмотреть сначала на бейджик на рубашке девушки, а затем уже ей в лицо.
– Слушай, Марьяна, - начал он с ленцой. – Ты это… Прости меня, короче, за вчерашнее. Макс – мой брат. Сама понимаешь… Перебдил я, короче.
– Поэтично, - дёрнула Марьяна бровями, но на нас посмотреть так и не соизволила.
– Всё? Я пошёл? – обратился Лёха ко мне, а затем снова поднял взгляд на девушку. – Ты же в кофе ему плевать не будешь?
– В кофе – нет, - ровным тоном ответила Марьяна.
– Ну, и всё, - развёл брат руками, будто только что разрулил грандиозный скандал. А затем резко нахмурился, снова глянув на девушку. – Подожди, а не в кофе?
– Вы будете что-нибудь заказывать? – спросила Марьяна, явно пытаясь унять раздражение, отчего начала выводить в блокноте какие-то узоры. – Кухня закроется через десять минут, - добавила она отстраненно.