За великую трассу
Шрифт:
Самолет летел на огромной высоте. Но пассажиры не замечали этого: они находились в герметически закрытой кабине. Сзади яростно, однотонно гудела раскаленная газовая струя. Свистунов знал, что хотя самолет летит быстрее звука, путь к месту назначения займет около получаса.
Ни о чем не хотелось думать. Однотонное шепелявое гудение турбин клонило ко сну. Он задремал…
Проснулся от нового резкого ощущения. Его подняло с сидения, прижало к потолку. «Снижаемся, - мелькнула догадка, от которой по всему телу пробежала холодная дрожь.
– Значит, скоро будем высаживаться. Но как? Хорошо
Свистунов не успел закончить свои рассуждения. С какой-то невероятной силой его вдруг выбросило куда-то вверх, так что он чуть не свернул себе шею. Как молния, стрельнула мысль: «Конец, катастрофа…» Густой, влажный воздух больно хлестнул по лицу. Свистунов инстинктивно задвигал ногами и, кувыркаясь, полетел вниз…
Где же самолет? Где земля? Ничего вокруг нельзя разобрать. Мрак. Ветер. Холод. В голове сильно шумело, перед глазами была мутная стена…
… Назарова вывел из забытья резкий толчок. Не увидел, а скорее почувствовал, что над головой раскрылся парашют. Порывы ветра раскачивали его во все стороны. Черт побери, ему, Назарову, в который раз приходится попадать под этот шелковый купол. Какой сложной бывает жизнь!
Вдали он заметил какие-то, огненные вспышки. Они возникали перекрестными цепочками. Сначала Назаров не мог понять, что это такое: галлюцинация или действительность. Затем он услышал далекий грохот взрывов, и все стало понятным - самолет был замечен с земли и по нем открыли огонь.
В густом мраке вдруг появилась новая, на этот раз гораздо больших размеров, яркая вспышка, на мгновение осветившая все вокруг, так что Назаров увидел под собой живую карту местности: серебристую ленту реки, стрелу шоссе, квадратики улиц далекого поселка, темные пятна лесов. Через несколько секунд до его слуха долетел продолжительный грохот.
– Все!
– воскликнул Назаров в отчаянии.
– Самолет сбит!..
Земля неумолимо приближалась. Она была страшной, черной, как- ад. Особенно ненавистной и страшной она сделалась сейчас, когда Назаров понял, что появление иностранного самолета замечено пограничной охраной, и сейчас, безусловно, будут приняты все меры, чтобы найти непрошенных гостей из-за кордона.
Ни Круцкого, ни Свистунова не было видно. Не остались ли они в самолете? Нет, это невозможно. Выбрасывающее приспособление в таких самолетах действует безотказно. Вероятно их отнесло ветром в сторону.
Приземлившись, Назаров огляделся. Перед ним была болотистая опушка леса, покрытая редким кустарником. В стороне возвышались два стога сена. По всем признакам местность находилась вдалеке от населенного пункта. Это и хорошо. Пока органы охраны примут меры к поимке приземлившихся парашютистов, выставят на дорогах патрули, есть время подыскать надежное убежище.
Начинало светать - приближалось утро. В кустах посвистывали дрозды, просыпались зяблики.
Медлить нельзя было. Каждая минута ожидания стоила жизни. Назаров торопливо свернул парашют и запрятал его в густой кустарник. Затем, как было условлено, трижды закуковал кукушкой. И вскоре, как из-под земли, перед ним появились Круцкий и Свистунов.
–
– облегченно вздохнул Назаров.- На месте приземления следов не оставили?
– Они все остались на мне, - сердито ответил Свистунов.- Проклятый лес, проклятое место!..
Его трудно было узнать: все лицо было измазано кровью, поцарапано. Из носа текла кровь.
– Как же это так?
– раздраженно проговорил Назаров.
– На дубе повис,- пробормотал Свистунов,- едва душу там не оставил.
– А что с носом?- поинтересовался Назаров.
– Ноздрю разорвало…
– Тебе еще повезло,- нервно сказал Назаров.- Скоро нам головы могут снять… Так вот - вы оставайтесь пока здесь, а я выясню, где мы находимся.
Круглая приземистая фигура Назарова растаяла во мраке. Ноги его время от времени проваливались в трясину, под ботинками хлюпала вода, но он шел смело, не останавливаясь.
Вот и лес. Почувствовав под ногами твердую почву, Назаров остановился, прислушался. Где-то далеко раздался гудок паровоза. «Было бы неплохо как можно быстрее добраться до железной дороги…»
В воздухе стоял густой запах болотных трав, каких-то цветов. Вокруг, будто спелый горох, была рассыпана роса. В ольховых зарослях порхали птицы.
Назаров двинулся дальше. Неожиданно кустарник кончился.
Впереди виднелся открытый безлесный простор.
И вдруг до его слуха долетел едва уловимый шум мотора. Назаров бегом бросился вперед. Где-то недалеко - дорога! Сразу же возник заманчивый план. Перескакивая через канавы, ручьи, гнилые колоды, он приближался к дороге. Машины еще не было видно. Только далеко-далеко на горизонте едва заметно изменялось небо: то светлело, то наливалось чернотой.
По звуку Назаров определил, что это был грузовик. Окинув взглядом обочины дороги, он сразу увидел то, что ему так нужно было - небольшое бревно. Быстро подбежал к нему и, взвалив на плечи, понес к дороге и бросил поперек нее. «Теперь держись, Назаров! Действуй ловко, хитро»,- приказал он самому себе.
Потянулись напряженные минуты. На востоке багрово зарумянилась узкая полоска. Вверху, в темно-синей лазури, бесшумно плыли мраморные плиты облаков. Вокруг царила обычная предутренняя тишина.
Шум приближающейся автомашины слышался все явственней. Блеснул и тут же погас свет фар. В томительном ожидании прошло еще несколько минут. Каждый мускул Назарова собрался в упругий узел, напрягся. План был прост: заставить шофера выйти из кабины, наброситься на него, убить. Тогда ищи ветра в поле, - он, Назаров, через час будет на сотом километре…
Случилось не совсем так, как задумал Назаров. Рядом с шофером в кабине сидел еще кто-то. Надо было быстро находить новый выход.
Заметив посреди дороги бревно, шофер остановил машину. Послышалось его недовольное ворчание. Пока водитель оттаскивал бревно, у Назарова созрело новое решение: ведь такую возможность выбраться из этой опасной зоны, какая имеется сейчас, больше вряд ли найдешь. Выждав, когда машина тронулась, Назаров ловко вскочил в кузов и спрятался под лежавший у кабины брезент. Только после этого он мог немного успокоиться.