За Веру, Царя и Отечество!
Шрифт:
– Расслабленные они какие-то. Ни толковых постов, ни попыток маскировки. Всего в батальоне штыков триста не больше. Говорили, раньше чуть ли не полк был, когда государь отрекался.
– Везде разброд и шатание, - пожал я плечами. Ради такого случая я рискнул снова надеть ранец и сейчас завис рядом со штабс-капитаном, хотя и не был вполне здоров - после недолгого самостоятельного полета меня опять начало немного мутить.
– Драться не хотелось бы... Еще заденем его величество. Попробуем поговорить. Но с позиций силы, конечно.
У нас получилось. Юнкера тихонько прошли лесом, прячась между стволов деревьев, и по
– Бойцы не пытайтесь открыть по нам огонь!
– Донесся сверху усиленный магией голос Реброва.
– На наши патроны повешены фугасные заклинания, один выстрел и тут будет бойня. С семью десятками боевых магов вам не справится. Мы просто хотим поговорить, пусть ваш командир выйдет на видное место.
– Я командир, - вышел вперед подтянутый офицер лет сорока на вид.
– Подполковник Томилин. С кем имею честь?
– Штабс-капитан Ребров и отдельный Российский магический батальон, - уклончиво представился офицер, подлетев к подполковнику вместе со мной.
– Нам надо поговорить с его Величеством.
– Имею приказ временного правительства никого не допускать к императору, - решительно ответил Томилин.
– И не пущу.
– Нету уже временного правительства, - мягко возразил ему Ребров, спускаясь вниз. Ты же в курсе, у вас при составе должна быть маготехническая связь или телеграф. Впрочем...да на, не жалко - он протянул подполковнику сложенный лист бумаги. Подполковник пробежал его глазами и побледнел - там, за подписью министра военных дел временного правительства черным по белому предписывалось передать императора с семьей под нашу ответственность. Солидный документ с печатью, все как положено, министр недолго и возражал, когда его заставили написать такую бумагу. Хорошо, когда у тебя под арестом есть на всякий случай целое правительство...
– Вот такие дела, подполковник, - продолжил Ребров.
– Продолжишь упрямиться или разойдемся миром? И главное, было бы ради чего воевать. Ничего плохого мы императору делать не собираемся, но настроены крайне решительно.
Томилин оглянулся вокруг, посмотрел на замерших в небе магов, перевел взгляд на нас, потом на поезд и вдруг махнул рукой.
– Делайте что хотите. Один хрен поезд дальше красные не пускают, везде забастовка, сидим тут как... А теперь, говорят, и красных в Питере нет, маги их выбили...то есть вы. Вам и разгребать эту кашу. Император в третьем вагоне, том, что с красными дверями.
– Вместе пойдем Таня?
– спросил меня Ребров.
– Да. Доделаем все до конца.
Мы подлетели к вагону, который уже окружали наши офицеры и юнкера и я с силой постучал в дверь. Она тотчас открылась и из нее высунулся пожилой человек, одетый в строгий костюм-тройку.
– Слушаю вас господа?
– Маг-юнкер Павловского магического училища Дергачева и штабс-капитан маг Ребров, - представился нас я.
– Просим аудиенцию у его Величества по неотложному делу.
– Я тотчас о Вас доложу. Будьте добры проходите. Подождите немного в приемной, - сделал приглашающий жест слуга.
О Николае из моего мира я читал немало, но устойчивого собственного мнения о нем из прочитанного составить так и не сумел. Слишком
Сейчас перед нами сидел обычный человек. Ничего такого я в нем не видел, никакой особой ауры или харизмы. Интеллигентный, с приятными чертами лица, умеющий слушать. Он внимательно выслушал наш рассказ о происходящем в Питере и произошедших событиях, тихонько кивая головой и задавая уточняющие вопросы, спросил о роли Корнилина, при показе фотографий с расстрелянными генералами генштаба сильно побледнел - очевидно, он был знаком с этими людьми.
– Так вы говорите, сейчас и временное правительство и совнарком под вашим арестом?
– Да, Ваше величество. Кроме того, большая часть города в наших руках.
– И ты, восьмилетняя девочка, несмотря на ранение, подняла товарищей по очередному перевороту и отправилась выручать императора с семьей из под ареста?
– Так точно, Ваше Величество.
– Воистину, неисповедимы пути Божьи. Хорошо, чего ты ждешь от меня?
– Вагон на безвестном полустанке плохое место для императора Ваше Величество. Возвращайтесь в Зимний. Мы можем перенести вас туда уже сегодня, если вы захотите.
Николай молчал. Было видно, что прошедшие несколько дней не прошли для него даром. Понимаю. Сначала сообщения, что изменили все и вся, а армия бездействует и приказы не выполняются. Потом арест, отречение, прозябание на полустанке и полная неизвестность с ожиданием печальных перспектив впереди. Судьбы свергнутых монархов редко бывали счастливыми.
– Так вы решили вернуть мне власть?
– Наконец спросил он, глядя мне в глаза.
– Нет, Ваше Величество.
– Настал ключевой момент разговора.
– Так уже не получится. Вы сохраните трон, но должны будете подписать вот этот манифест.
– Я протянул бумагу, которую перед отлетом писал под мою диктовку Пашка.
– Всю исполнительную власть и большую часть судебной и законодательной вы отдадите военно-народному правительству, о чем кроме подписания манифеста объявите лично и в самых недвусмысленных формулировках. Мы их потом отшлифуем. Сами останетесь на троне как гарант государства с ограниченными правами. Будем считать, что отречения не было, тем более что его никто и не видел. Но манифест будет во всех газетах.
– Вот как?
– Николай взял листок и наскоро пробежал его глазами.
– А если я откажусь, то вместе с семьей дополню вашу коллекцию арестантов?
– И снова нет, - серьезно ответил я.
– Просто мы скажем: всем спасибо, все свободны, Россию уже не спасти, все мои усилия оказались бессмысленными. И разойдемся. Мы даже готовы перенести вас с семьей в безопасное место по вашему выбору, но на этом все. А дальше...дальше гражданская война и распад страны, наверное. В любом случае я не буду в этом участвовать, боевой маг везде пригодится. Мои товарищи...пусть решают сами за себя, военно-народное правительство самораспустится.