За все грехи
Шрифт:
Проехав каменный мост, Алессандро паркуется на обочине. Выключает двигатель и разминает шею и спину.
Линда выходит из машины, вдыхая теплый ночной воздух, смотрит на небо, абсолютно черное с проблесками звезд, которые прямо на глазах становятся все больше и больше. Она смотрит в ущелье на бурный поток, который несется с каким-то мистическим шумом.
– Здесь всегда так странно, – говорит она вполголоса. – Само это место невероятное, как Гранд-каньон в миниатюре, эти холмы…
Алессандро подходит к ней и берет за руку.
– Давай спустимся к пещерам.
– Ладно. Но только к первой.
– Почему?
– Конечно, нет, – отвечает она, а про себя думает, что в ее обуви это будет не так легко.
В лучах синего света они спускаются вниз к тропинке прямо у горного потока. Шум воды сливается со звуками земли, перекрывая дуновение ветра, доносящего аромат глины, мха и диких трав. Луна освещает ветви ив, проблескивая сквозь заросли тростника.
Они идут бок о бок. Алессандро расслаблен, ему приятно держать ее за руку – он чувствует вибрацию; к тому же идти так намного легче. Линда испытывает те же чувства, по телу разливается тепло, когда они слишком близко.
Внезапно вырастают огромные скалистые ворота – вход в первую пещеру, образованную тысячелетним движением горных пород. Алессандро и Линда подходят к деревянным перилам над потоком: оттуда видно вторую пещеру, где вода падает вниз с многометровой высоты в огромный котлован.
Алессандро нагибается и поднимает с земли плоский камень, бросает его в воду – тот отскакивает раз десять вниз по течению. Он делал это в детстве и еще не утратил навыка.
Они входят в первую пещеру. Ощущение такое, как будто оказался в центре земли. Гробовая тишина, и все вокруг кажется одновременно пустым и наполненным.
Со скалистого потолка с мелодичным звоном стекают капли воды, а снизу поднимается слабый красный свет, и сталагмиты отбрасывают причудливые тени.
– Присядем тут, – говорит Алессандро.
Линда кивает и садится рядом с ним на плоский камень, похожий на постель между двух колонн из песчаника.
Именно здесь они впервые встретились. Все началось в этом месте. Они оба выбрали своим секретным убежищем пещеры. Линда сбегала от родителей, которые вечно лезли в ее жизнь, а Алессандро делал в пещерах свои первые снимки, которые потом помогли стать ему перфекционистом.
При мысли о том дне, их первом «столкновении», на ее лице появляется улыбка. Именно столкновением это и было – иначе не назовешь. Она лежала на полотенце, листая журнал по дизайну, который дал ей дядя Джорджо, как на нее в буквальном смысле свалился Алессандро. Он делал снимки в пещере, пятился, глядя в объектив камеры «Reflex», и наткнулся на Линду. Она вскрикнула, подняла глаза, их взгляды встретились. Они улыбнулись друг другу и стали болтать.
Она уже видела этого мальчика с красивым лицом и растрепанными кудрявыми волосами: в школе они были в разных компаниях, у него была слава бунтаря (родители его были в разводе и позволяли ему неслыханные вольности); поговаривали даже, что его поймали на воровстве. Потом Линда узнала, что он хотел украсть – конечно, фотоаппарат. Алессандро доверил ей свою тайну, и Линда тогда поняла, что они подружатся.
Ей было пятнадцать, ему – восемнадцать. Между ними возникла необыкновенно сильная привязанность, которая через год сблизила их еще больше.
Линда
Линда решила – пусть ее первым мужчиной будет Алессандро и подготовит ее к взрослым отношениям.
Он решил привести ее в их убежище, в это загадочное место, чтобы показать, что бывает «дальше» после страстных ласк и чего она так боялась. Алессандро все предусмотрел – даже музыку, взяв у друга магнитофон, который они слушали на пляже. Поставил «Guns N’ Roses», включил песню «Don’t Cry» – пещера стала естественным усилителем. Принес в рюкзаке кучу свечей, зажег их, расставив огненным кругом вокруг каменной постели. Звуки, запахи, цвета – все, как сейчас. Было лето, такой необычный вечерок, когда кажется, что все возможно. Линда чувствовала напряжение и дрожала от возбуждения и страха.
Это была любовь. Однако они, увлеченные своими маленькими сражениями, еще не могли признаться себе в этом.
Но она этого хотела. Ее желание было сильным, и она готова раскрыться своим телом, которое только-только расцвело.
– Если я сделаю что-то, чего ты не хочешь, скажи, – шепнул ей Алессандро, усаживая ее к себе на колени. Она кивнула, тихо расслабляясь и забывая обо всем на свете. Алессандро расстегнул джинсы, одновременно покрывая поцелуями ее спину, и решительным движением стянул с нее синюю маечку. Линда свернулась на его мускулистых ногах, как листок. Он не снял с нее трусики, медленно возбуждая ее, лаская пальцем с бесконечной нежностью, будто боясь сломать хрупкий цветок.
Она и не представляла, как далеко он зайдет; внезапно она почувствовала легкое покалывание, будто в нее что-то проникло. Это был всего лишь палец, она не думала, что этого будет достаточно, чтобы разорвать хрупкий барьер между женским началом и тем, что осталось навсегда в прошлом.
Потом Алессандро снял с нее трусики, уложил на покрывало и медленно вошел в нее, уже влажную и возбужденную. Капли, стекающие с потолка, сливались с голосом Эксла Роуза и шумом воды. Все вокруг было пронизано поэзией. Можно думать про них все, что угодно, но это была любовь. Однако они, увлеченные своими маленькими сражениями, еще не могли признаться себе в этом. Для них не было запретов и правил, им было хорошо, их не тревожило, где они окажутся завтра. Та ночь связала их сердца, и с тех пор они всегда стремились друг к другу.
– О чем ты думала? – спрашивает Линду Алессандро, заметив ее отстраненное выражение лица.
Линда пытается подобрать слова, но у нее не выходит: слишком много ощущений, которые она не может передать.
– Так, ни о чем, – наконец отвечает она.
Линда смотрит на него и думает, как хорошо им вместе, в эту бархатную ночь, которая сулит столько всего. С ним хорошо просто молчать, потому что с ним она чувствует себя как дома.
Глава 9