За все наличными
Шрифт:
Наверное, в новых магазинах чувствуют реального покупателя, ибо, как только он появился в зале, две продавщицы, как бы подчеркивающие особую красоту окружающего великолепия, прервали разговор. Вернувшись к дорогим прилавкам-витринам, одна из них с улыбкой ненавязчиво спросила:
– - Что бы вы хотели приобрести?
Тоглар помнил, что времени у него осталось чуть больше получаса, и сразу приступил к делу.
– - Мне нужно сделать подарок, какой-нибудь гарнитур: сережки, колечко...
– - С бриллиантами?
– - Да, конечно, с бриллиантами, и обязательно с изумрудом.
– - Извините, если не секрет, кому вы хотите подарить, я имею в виду возраст?
– - Ей приблизительно столько же, сколько и вам, -- отчего-то смутился Константин
– - О, тогда у нас большой выбор: есть бриллианты из Италии, США, Израиля, есть изделия от "Картье", с бриллиантами от южноафриканской "Де Бирс".
– - Нет, это мне не подойдет. Есть у вас что-нибудь чисто российское?
– неожиданно для себя заупрямился Константин Николаевич. Он не хотел, чтобы его доллары, даже фальшивые, достались Западу, в нем неожиданно проснулся русский человек, державник.
– - У нас все есть, и российские бриллианты тоже, -- несколько разочарованно сказала продавщица, видимо, с продажи западных изделий она имела больший процент, но на это Фешину было наплевать.
Перед ним выложили сразу несколько комплектов в изящных, отделанных замшей, роскошных футлярах, и он сразу встал в тупик: ему понравились все. Тогда он поинтересовался ценой.
– - Эти -- три с половиной тысячи долларов, эти -- четыре тысячи двести, а вот эти -- пять тысяч пятьсот...
– - бесстрастно роняла девушка, уже уверенная, что обманулась в клиенте.
– - Вот эти, за пять пятьсот, я и возьму, -- сказал Константин Николаевич и в этот момент в зеркале за спиной молоденьких продавщиц увидел двух кавказцев.
Одного взгляда было достаточно, чтобы Фешин определил -- чеченцы, хотя неискушенному человеку многие горцы Северного Кавказа: осетины, лезгины, дагестанцы -- кажутся внешне очень похожими. Но это были точно чеченцы. И Константин Николаевич даже подумал, что этих парней он не раз видел в охране братьев Цуцаевых.
"Какой же я лох! Костюм от Труссарди, рубашки от Ван Хейзена, русские бриллианты с изумрудом... Пижон несчастный! Пистолет надо было сразу покупать, пистолет или взять у Аргентинца на время визита в город", -- с отчаянием подумал Фешин, но ругать себя было поздно...
Вероятно, его голос, когда он произнес "беру" и увидел в зеркале чеченцев, выдал какое-то волнение, ибо молча стоявший в дальнем углу охранник с автоматом наперевес, в камуфляжной форме, -- обязательный атрибут дорогих магазинов, особенно ювелирных, -- вдруг как бы вышел из тени, подошел к витрине с покупателем и развернулся лицом к кавказцам. Те молча, с достоинством покинули зал.
– - Так вы берете или шутите?
– - спросила продавщица, почуяв, что клиент потерял интерес к бриллиантам.
И тут его осенило:
– - Беру, девушка, беру, но с одним условием, если у вас есть черный выход и вы меня через него выпустите.
Девушка оказалась сметливая, не растерялась.
– - Поняла вас. Выход есть, и Сергей, -- она показала взглядом на стоявшего рядом охранника, -- вас подстрахует.
Тоглар вынул толстую пачку долларов и спокойно отсчитал нужную сумму, затем положил рядом еще несколько купюр и добавил:
– - А это вам с Сергеем за сообразительность.
Девушка спрятала деньги в сейф, нажала потайную кнопку, и металлический турникет бесшумно открылся в глубь здания. Парень в камуфляже первым прошел в открывшийся проем, Тоглар -- за ним. Петляя коридорами, они пробирались к черному выходу.
– - Вот и пришли, я сейчас выгляну.
– - И охранник вышел во двор.
Константин Николаевич видел в открытую дверь небольшой захламленный двор-колодец -- такие часто встречаются в кварталах старой постройки. Ему нужно было пробежать метров двадцать, нырнуть под высокую арку, и он оказался бы на параллельной, очень оживленной улице Ленина, там неподалеку, на углу, его уже должна была дожидаться Наталья.
Парень вернулся быстро.
– - Все, кажется, чисто. С Богом!
– - И он легонько подтолкнул Тоглара в плечо -- так поступают в десанте
– - Спасибо, братан.
– - И Тоглар спокойно распахнул железную дверь.
Глава 5. Репортер светской хроники
Карлен Татлян, случайно оказавшийся в ресторане "Пекин", где в тот день отмечал день рождения молодой человек, к которому за столом гости обращались то по имени Слава, то называли Картье, что скорее было кличкой, чем фамилией, считал вечер для себя удачным. Наконец-то ему повезло. Жил он в Москве уже около полугода и ни на шаг, как ему казалось, не продвинулся в решении поставленной перед ним задачи. Да что там "к решению", он, честно говоря, растерялся, не знал, с какой стороны подступиться к заданию. Прежде всего его ошеломила Москва -- гигантская, непонятная, безумно дорогая. Живущая только по своим, московским, законам, в которых нельзя ничего предугадать, предвосхитить, предсказать. Здесь ничто не укладывается в привычную логику. Жизнь в Москве оказалась куда стремительнее и напряженнее, чем в Нью-Йорке и столицах других европейских стран, где ему довелось уже побывать, тоже в ранге корреспондента. А безопасность? Самые рискованные районы Лондона, Чикаго, Парижа и Берлина в Москве могли бы показаться заповедниками тишины и покоя. Здесь нет гарантий безопасности ни днем, ни вечером, ни ночью, ни в одном определенном районе. Тебя могут ограбить и убить в любом пятизвездочном отеле, будь то "Метрополь", "Савой" или "Националь". В ясный полдень раздеть в подъезде дома любого престижного района, где квартира стоит дороже, чем в самом безземельном Токио. На Западе все ясно: туда не ходи, сюда не ходи -- и будешь цел. Тут вам никто не подскажет островок безопасности -- его просто нет. Как-то он как корреспондент отправил материал о захвате заложников. И где бы вы думали происходили события? В двух шагах от ворот Кремля, прямо у Васильевского спуска на Красной площади. И это на главной площади России, которая кишмя кишит дежурными милиционерами, постовыми, сотнями людей из спецслужб в штатском.
А посетить банк? Казалось бы, рядовое дело для жителя любой европейской столицы, а в Москве, отправляясь открыть счет или снять с него деньги, не мешает оставить завещание и заранее попрощаться с домочадцами: каждый день то взорвут, то подожгут банк, то взлетит на воздух припаркованная рядом с ним машина, начиненная тротилом. Или обстреляют выходящего инкассатора, или попадете на сам налет или ограбление кассового зала. Нет, к жизни в Москве еще привыкнуть надо.
Все знаменитые казино, ночные клубы, которые очень интересовали Карлена, как будто специально оказались расположены в разных концах города, а в ночное время тариф на транспорт всегда чуть ли не за сотню баксов зашкаливает. И везде, не в пример Штатам и Европе, вход платный, а цены в рядовом ночном ресторане не уступают ценам в ресторанах парижских гранд-отелей. Тут никаких представительских денег, включая зарплату, не хватит на то, чтобы познать ночную жизнь русской столицы.
Говорят, что были в Москве времена, когда на иностранца смотрели как на человека с другой планеты, считая его непременно богатым. Карлену в это трудно поверить, ибо теперь большинство иностранцев, из тех, кого он знает, ведут в столице жизнь более чем скромную, и не потому, что некуда пойти, нечего купить -- просто не позволяют финансовые возможности. А в тех местах, где он предпочитает бывать, иностранцев вообще почти не встретишь, россияне играют по-крупному и так легко расстаются с долларами, что тут, в казино, часто приходит на ум мысль о загадочной русской душе и в памяти всплывает "Игрок" Достоевского. Ни на шаг не продвинувшись к своей цели, Татлян все же убедился в одном: русские обязательно, и в самом скором времени, вернут себе позиции великой державы, на которые так откровенно претендует Китай, и еще не раз удивят мир, как в свое время ядерным оружием, прорывом в космос, сверхзвуковой авиацией или балетом.