За все спрошу жестоко
Шрифт:
– Во-первых, Наташа не жена... А во-вторых, мне бы хотелось поговорить с тобой с глазу на глаз. Как человек с человеком.
– А как мы, по-твоему, разговариваем?
– Как бандит с... э-э... с банкиром...
– С барыгой.
– Ну, может быть.
– Ты что, не человек?
– Человек. И ты человек. Только я не знаю, как тебя зовут.
– Я же сказал, Нахрап меня зовут.
– Это кличка.
– Слышь, мужик, ты что, разозлить меня хочешь? – напыжился Нахрап.
– Нет, просто есть интересные деловые предложения.
Сто тысяч долларов – это очень большие деньги,
– И что за предложения? – без особого желания слушать спросил Нахрап.
– Я так понимаю, вы защищаете не только мой банк.
– Правильно понимаешь.
– У вас много денег, но что с ними делать, вы не знаете...
– Не знаем? Ну, ты, мужик, насмешил!.. Брэк, ты знаешь, что надо делать с деньгами? – глянув на крутолобого бандита, хмыкнул Нахрап.
– А то!
– Нет, куда потратить деньги, всякий знает. А как их сохранить и приумножить, тут наука требуется. А еще эти деньги отмыть надо, чтобы можно было их в дело вложить. Сейчас на рынке очень много интересных предложений.
– Ты хочешь наши деньги отмывать?
– И не только. Я мог бы заниматься вашими финансами.
– Ух ты!
– Наш банк входит в десятку самых успешных банков Москвы.
– Если ты такой богатый, зачем тебе наши деньги?
– Я богатый?! Да наш уставный фонд – кот наплакал. Мы существуем на заемные и оборотные средства... И сто тысяч долларов для нас – неподъемный груз. Мы разоримся и прекратим существование...
– Ты тут слезы перед нами не лей. Не разжалобишь.
– Я и не пытаюсь вас разжалобить. Просто я пытаюсь свести наш разговор к взаимным интересам.
– Ты голову не морочь, по делу говори. Мы объяснили тебе, чего мы хотим. Теперь ты объясни...
– Это разговор долгий. И обстоятельный... Мы бы могли встретиться, например, у меня дома.
– У тебя дома? – слегка оторопел Нахрап.
– Ну, мы же с вами, так сказать, партнеры...
– Так сказать?
– А разве нет?
– Ерунду не говори, не надо!
– Тогда пусть ваш старший подъедет. Может, ему будет интересно...
– Я старший в бригаде. У меня полсотни бойцов. И куча таких же банков, как у тебя. Тебе что, этого мало?
– Нет, нормально все...
– А если нормально все, тогда я к тебе подъеду... Только смотри, если напьюсь, могу твою жену за жопу взять...
– Зачем так грубо! – поморщился Алекс.
– Да? Ну, тогда я мягко ее за жопу возьму! – гоготнул Нахрап.
И остальные бандиты подхватили этот идиотский смех. Усыгину пришлось ждать, пока они успокоятся.
– Ладно, шучу я, – икнув, сказал Нахрап. – Нормально поговорим. Если честно, мне самому интересно, как ваш банковский бизнес устроен. Развиваться надо...
– Я сам не специалист, финансовых и экономических институтов не оканчивал, но в тонкостях банковского бизнеса разбираюсь не хуже некоторых профессоров, – натянуто улыбнулся Алекс. – Жизнь заставила.
– Да, жизнь – это такая штука. Если раком загнули, то уже не разогнешься. Это я о том, что даже не пытайся спрыгнуть с нашего кукана. Если с ментами свяжешься или с конторой, мы с тебя за это спросим. Жить хочешь? – страшный в своем ледяном спокойствии,
– Д-да, конечно.
– Тогда не дергайся. Будь как девочка под мальчиком, расслабляйся и получай удовольствие.
– Но я не девочка.
– Поверь, это нетрудно устроить... Короче, если меня у тебя на хате менты заметут, мы тебя как собаку пристрелим. А на твоей могиле напишем, что здесь шлюха и сука лежит. И бабу голую в полный рост наклеим...
– Ну, нет, что вы! Никаких ментов! Никакой конторы!
– Тогда жди меня в гости... Ты на Шаболовке живешь?
Вообще-то Алекс еще в начале года переехал в дом на Раушской набережной, но квартира на Шаболовке осталась. Родители сдали ее своим хорошим знакомым, но те недавно получили квартиру где-то в московских новостройках и съехали. Пока там никто не живет, и этим надо воспользоваться. Мебели там сейчас почти нет, и если правильно расставить акценты, то это может сыграть Усыгину на руку.
Глава 24
Нахрап не просто смотрел на Наташу, он пожирал ее глазами.
– Не, ну мне говорили, что у тебя клевая жена, но я как-то не думал, что настолько, – признался он.
– Какая есть, вся моя, – улыбнулся польщенный Алекс.
Наташа сидела за столом и, потупив глаза, неторопливо отделяла ножом и вилкой кусочек от отбивной в сырном кляре.
Она действительно чертовски хороша. И повзрослела за последние два года, и стала еще более женственной. Только Алексу она уже надоела. И он бы от нее уже давно избавился, если бы не Пуп.
Но Пупа он больше не боится. Потому что этот парень, как оказалось, ничего не стоит. Что Кит размазня, что этот – никакого от них толку. А если вдруг что, всегда можно будет обратиться к солнцевским, они волынских неудачников по стенке размажут.
– Так она ж тебе не жена, – вспомнил Нахрап.
– Да, но мы вместе уже давно. Да, Наташа? – спросил Алекс.
И провел рукой по ее оголенной спине. Он сам попросил ее надеть вечернее платье с открытой спиной. Чтобы у бандита текли слюнки. Женское очарование должно было умаслить Нахрапа, сделать его более сговорчивым. Потому он и пригласил его не куда-то там в ресторан, а к себе домой.
Наташа молча кивнула. Она готова была соглашаться с Алексом во всем. Потому что остро осознавала свою зависимость от него. Сэм для нее потерян, брат не настолько богат, чтобы содержать ее на достойном уровне, а у Алекса дом полная чаша, и она ни в чем не нуждается. Даже в наркотиках. За их ненадобностью.
Алекс хорошо помнил, чем закончилось ее лечение в наркологической больнице. Но Пуп со своей жестокой методикой сотворил чудо. Через две недели он вернул ему Наташу, и Усыгину пришлось откармливать ее, чтобы привести в норму. Исхудала она на водной диете, отощала, и все тело в синяках было. Пуп говорил, что она билась раненой птицей в подвальных застенках, сама себя истязала в отчаянии. Трудно ей пришлось, зато после этого как отрезало. Ни наркотики ей больше не нужны, ни алкоголь. Даже образцовой хозяйкой стала. И в квартире полный порядок, и на кухне все в идеале. Тихая она, спокойная, слова поперек не скажет. Зато в постели как проститутка. Ну, почти как в прошлой жизни...