За взлетом взлет
Шрифт:
Дальнейшее расширение учебной базы было связано с поступлением в училище сверхзвукового истребителя-бомбардировщика в начале шестидесятых годов. Новая машина значительно превосходила первые «миги» не только скоростью и размерами, но и сложностью техники пилотирования.
24 августа 1962 года первым на сверхзвуковой скорости над Приазовьем пронесся заместитель начальника училища по летной подготовке полковник А. Я. Денисенко. Полет, за которым с напряжением следили с земли, завершился благополучно. Успешные вылеты в тот день совершили офицеры Г. М. Рыжечкин, И. Р. Семенюта и другие летчики. Разумеется, освоение сверхзвукового самолета представляло собой не сплошную цепь триумфальных
Собрав всю волю, Денисенко довел самолет до аэродрома и произвел мягкую посадку. По выражению лица командира курсанты могли определить: понятие «настоящий летчик» складывается не только из прочных знаний элементов полета, особенности машины, но также мужества и воли человека, проявляемых в экстремальной ситуации.
В ноябре 1962 года летно-инструкторский состав училища приступил к теоретическим занятиям по программе переучивания на сверхзвуковой самолет. Одновременно шло освоение ночных полетов на новой технике. В числе первых вылетел ночью на сверхзвуковом самолете начальник училища Герой Советского Союза генерал-майор авиации Б. М. Ривкин. Полеты в сложных условиях свидетельствовали о том, что основная масса летно-инструкторского состава овладела новейшими машинами.
Тогда же приступили к обучению курсантов на сверхзвуковой технике, отобрав наиболее достойных из большой семьи ейских курсантов-авиаторов, чтобы повести самолеты нового поколения в небо.
Осенью 1963 года училище дало Родине первый отряд летчиков-инженеров. На экзаменах летную подготовку на отлично продемонстрировал 91 процент выпускников. Средний балл равнялся 4,91. Всем выпускникам одновременно с вручением офицерских погон было присвоено звание «военный летчик третьего класса», а В. Г. Боброву, В. Я. Орлову, Н. И. Чаге, П. М. Минину, В. И. Долгову, Е. П. Зарудневу, И. И. Тимкову начальник училища торжественно вручил дипломы с отличием.
Курсанты второго выпуска на экзаменах имели еще более высокий средний балл. Летную подготовку все они сдавали только на сверхзвуковом самолете. В третьем отряде летчиков-инженеров, вышедших из стен прославленного училища, было трое медалистов и десять дипломников-отличников.
В 1963 году в училище поступила первая партия новых учебных реактивных самолетов, внедрение которых в учебный процесс позволило упростить переход курсантов на боевую технику. Инструкторы подразделения Героя Советского Союза полковника В. Ф. Волкова первыми освоили новую машину и начали обучать на ней курсантов. Отныне курсант знал только реактивную технику, учебную и боевую. Задача овладения реактивным самолетом выдвинула на первый план проблему физического и морально-психологического закаливания будущих летчиков. В связи с этим резко активизируется спортивно-массовая работа среди курсантов, пополняется инвентарь спортзалов и городков, увеличивается количество спортплощадок.
В седьмое десятилетие века училище шагнуло значительно окрепшим в учебно-методическом плане, что и было отмечено в августе 1969 года посетившими Ейск главнокомандующим Военно-Воздушными Силами Героем Советского Союза главным маршалом авиации П. С. Кутаховым и членом Военного совета, начальником политуправления ВВС генерал-лейтенантом авиации И. М. Морозом. Они дали высокую оценку проделанной личным составом работе по подготовке крылатых стражей Отчизны.
Имени
Владимир Михайлович Комаров родился в Москве 16 марта 1927 года. Рос, учился, как и все его сверстники. Восхищался вместе со всеми легендарными достижениями Чкалова, Громова, Расковой, Коккинаки… Он знал о выдающихся полетах во всех подробностях, прочитывал все газеты, книги о летчиках. Когда шла Великая Отечественная война, поступил в спецшколу ВВС. В год великой Победы получил аттестат зрелости.
В Батайском военном авиационном училище летчиков он обрел огромную семью друзей. У всех одна мечта, одно стремление: лучше выполнить полетное задание, стать достойным преемником прославленных авиаторов.
Выпуск из училища состоялся в начале пятидесятого. В том же году Владимир Комаров женился на молодой учительнице Валентине. Когда в 1954 году В. М. Комарова приняли в Военно-воздушную академию имени Н. Е. Жуковского, Валентина Яковлевна стала пионервожатой в той самой 235-й школе, где учился восемь лет назад ее муж. А по двору его детства бегал трехлетний сын Евгений.
Успешно завершив учебу в академии, Владимир Комаров получил назначение на новую должность. Однако перед отъездом в часть вызвал его начальник курса и озадачил вопросом:
— Вы хотите летать на новой, более совершенной технике?
— По-моему, сверхзвуковые «миги» и есть такая техника.
— Нет. Речь идет о высотах и скоростях, намного превосходящих высоты и скорости самых современных самолетов.
Владимир Михайлович понял, о чем речь, и ответил, с трудом скрывая волнение:
— Да, хочу…
Комарова любили и уважали в дружной семье космонавтов. Любили за скромность и трудолюбие, за верность товариществу, за преданность нелегкому, но почетному делу, избранному раз и навсегда. Владимир Михайлович был счастлив в семье. Писатель Геннадий Семенихин писал о ней:
«Почти в одно время с Владимиром приезжала с работы его жена, Валентина Яковлевна. Мне приходилось не однажды видеть ее в библиотеке, слышать много добрых отзывов о ней из уст читателей, ценивших ее сердечность и внимательность. Дома эта спокойная милая женщина умела как-то быстро стряхнуть с себя усталость и за несколько минут сделать все вокруг уютным и радостным. На столе появлялся ужин, вечерний чай с вареньем. Дружная семья Комаровых предавалась отдыху. Вероятно, единственный гость не мог нарушить ее покоя, потому что беседа за столом была лишена какой-либо натянутости. Говорили обо всем, кроме космонавтики. Перебирая книги домашней библиотечки, я убедился, что Владимир Михайлович при всем его тяготении к точным наукам любил и литературные новинки, заглядывал в книги по искусству.
И еще я вспомнил чудесный, полный глубокого смысла ответ Комарова на вопрос о том, чем судьба космонавта отличается от судьбы летчика.
— Потолок… — сказал Комаров. — У летчика, на какой бы машине он ни летал, всегда обусловлен потолок, а космонавтам наши конструкторы распахнули такие дали, что потолка своего не определишь».
О непреклонном желании стать космонавтом говорит такой случай. В самом начале тренировок с Комаровым случилась беда. Ему сделали операцию. Врачи запретили продолжать тренировки, связанные с большими физическими нагрузками. Встал вопрос о пребывании Владимира Михайловича в отряде. Но он долго и терпеливо доказывал врачам и своим руководителям, что этот временный недуг никак не отразится на его дальнейшей работе, и добился своего, добился благодаря упорным тренировкам и тому режиму жизни, который сам выработал для себя. И уже через год был назначен в группу для подготовки очередного полета в космос, а затем и командиром основного экипажа первого многоместного космического корабля.