Забавы ради...
Шрифт:
— Так точно, Потап Михайлович! — едва заметно улыбаясь, перебил мужчину Поликарп.
— И руки не вздумай распускать — с лестницы спущу! — пригрозил мужчина, уже серьезнее.
— И не собирался, — весьма искренне удивился Полик, — И как Вы только могли обо мне такое подумать?!
— Двигай уже, — рассмеялся Поликарпов, вновь закуривая, — Вон, маячит дочка в окошке. Ждет, что начну морду тебе бить.
— Переживает, — с довольной улыбкой заметил Поликарп, — А может и правда, двинете разок? К чему даму разочаровывать.
— Угу,
— Могу огонь взять на себя, — предложил Поликарп, посмеиваясь.
— Поживем-увидим, — решил отец семейства и, выбросив недокуренную сигарету, широкими шагами направился в сторону винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, непосредственно в хозяйскую спальню.
— Иду-иду, рыбка моя! — преодолевая ступеньки, громким шепотом вещал Потап Михайлович.
Соколов, глядя, как мужчина торопится к жене, только улыбался. Да, что уж сказать, шикарные у Забавы родители. Понятливые.
— Постелю тебе в гостевой, — уверенным голосом сообщила Забава, глядя, как Поликарп очередной зевок прячет в ладони, — Тебе утром на работу?
— Неа, отгул завтра, — улыбнулся Полик, поднимаясь с дивна вслед за девушкой.
Фильм они так и не досмотрели, прервались на чай, а потом и вовсе выключили телевизор. Поликарпу гораздо интереснее было смотреть альбом с карандашными рисунками Забавы. Парень хвалил работы, а девушка мило краснела, поясняя что это все только наброски, настоящие картины у отца в кабинете, и у Кудесника в телефоне. Сама Забава не очень любила хвастаться своими рисунками, и не стремилась собрать их коллекцию. Кудесник же тщательно собирал все для архива.
Поликарп послушно шел следом за своим Васильком, а взгляд сам собой гулял по ее телу. И вот какими бы словами не ругал себя парень, глаза намертво приклеились к покатым бедрам и девичьей попке, которая уже не просто снилась ему ночами, а о которой он уже начал основательно грезить.
Расстелив гостю постель, Забава задумчиво взглянула на Полика.
— Ужас какой-то, — наконец, вздохнула девушка, смерив взглядом парня от макушки до пят, — И в кого ты такой длинный?
— Не обижусь даже, — улыбнулся гость, — В папу.
Глядя на Полика, Забава не могла не отметить, что в гостевой спальне, где родители так и не сменили кровать, парню будет как минимум неудобно. Ремонт в комнате сделали, а до мебели все никак не добрались. Вот и перенесли сюда старую подростковую кровать Забавы. И девушка могла бы с уверенностью сказать, что около двадцати сантиметров тела свисать с кроватки будет однозначно.
Секунду Забава думала, сверля парня хмурым взглядом.
— Значит, так, — прищурилась Забава, — в первый
— И не собирался, — поднял руки Полик ладонями вверх, прекрасно понимая, к чему клонит девушка. Он уже был в спальне у Забавы и прекрасно видел длинный диван из модульных пуфов, которые можно составить в приличное спальне место под стать его габаритам.
Забава, вздохнув, вышла из гостевой спальни и, не проверяя, идет ли Полик за ней, направилась в свою комнату.
— Ты иди в душ, — скомандовала девушка, подходя к огромным квадратным кожаным пуфам, — А я пока поиграю в пятнашки.
— Василек, — тихо посмеивался Поликарп, перехватив девушку и не позволяя ей вырваться из его рук, — Ты идешь в душ. А с пятнашками я справлюсь.
В его руках Забава застыла статуей, пугливым зверьком, сразу вспомнив об их встрече в мастерской. В тот день он также стоял позади нее, касаясь носом и губами кожи на шее.
— Пусти, — тихо прошептала Забава, и руки Поликарпа опустились вдоль тела, но он не сделал и шага назад. Так и стоял, касаясь девчонки, практически, всем телом.
— Не держу, — шепнул Поликарп, проводя носом по плечу и вдыхая пьянящий аромат желанного тела.
Ведь и вправду не держал. Но почему тогда ноги стали непослушными и никак не могли сделать и шага в сторону?
Чуть повернув голову, Забава, широко распахнутыми ярко-синими глазами смотрела на парня. Смотрела и видела серо-зеленые искорки и тягучую нежность. И даже морщинок вокруг глаз больше не было.
— Беги, — вдруг хрипло произнес Поликарп, легко проводя горячей ладонью по волосам своей зазнобы.
Забава послушно скрылась в ванной, а Поликарп выдохнул. Да, он чувствовал себя подростком, но он был счастлив. Эта девчонка даже своими колючками делала его беззаботно счастливым, влюбляя в себя еще больше.
Мелькнувшая мысль заставила Поликарпа застыть над очередным пуфом, который он начал передвигать.
Да, все верно. Все правильно. Любит. Так и должно быть. Его жизнь окончательно и бесповоротно изменилась. И эти перемены, как ни странно, очень и очень радовали.
— Ты охамел, Соколов! — раздалось недовольное ворчание у самого уха.
— Угу, — сонно пробормотал Поликарп, соглашаясь, но ни вставать, ни просыпаться не спешил.
— Двигай к своему спальному месту! — шипела девушка дикой кошкой.
— Василек мой, — вздохнул Поликарп, крепче сжимая руки вокруг девичьей талии и на плечах, — Я с самолета, с двумя пересадками, устал, как собака. Дай поспать, а.
— Карпуша, ты реально обнаглел, — уже менее враждебно заметила Забава, — Живо дуй к себе!
— Не могу, — вздохнув, пробормотал парень, — Давай отложим разборки на утро.
— Наутро я тебе поставлю фингал под глаз, — пообещала девушка, а сама, противореча собственным словам, удобнее улеглась на подушке, пристроив колен на бедре парня.