Забери мою девственность
Шрифт:
Глава 3. Экспериментальный театр
Экспериментальный театр арендует сцену у театрального факультета и дает спектакли, когда нет студенческих постановок. Примечательно, что в фойе ребята умудрились организовать буфет, которого у студентов никогда не было.
Как только мы заходим в помещение, нас атакует запах хорошего кофе. Очень завлекательно, но вечером не употребляем. Раздеваемся в небольшом гардеробе. Покупаем афишки и проходим в зал.
Дают «Розенкранц и Гильденстерн мертвы».
Главные роли у Андрея Ларина и Андрея Котова. Забавно, что имена одинаковые. Честь драматурга Стоппарда сегодня в их руках.
Зал маленький, сцена невысокая. Были тут пару раз с Пышкой на студенческих спектаклях. Сегодня билеты недешевые. Вероятно, потому что мест в зале мало.
Звучит звонок. Зрители начинают заполнять зал. Мимо меня пролезает интеллигентного вида старушка и падает на соседнее кресло. Повезло. Иногда такие соседи попадаются, что все впечатление от спектакля портят.
Третий звонок, свет в зале выключается. На сцену выходят два Андрея, и атмосфера в зале меняется. Кажется, что от напряжения сейчас выбьет пробки.
Даже не знаю, как передать словами то, что происходит на сцене. Это какая-то битва пассионариев. Они кидают друг в друга каламбурами Стоппарда, будто это не слова, а шаровые молнии.
Битва Дарка Вейдера с Оби Ван Кеноби лазерными мечами.
Ошметки избыточной энергии летят в зал, обратно возвращается горячий зрительский отклик. Мне кажется, что я оказалась в центре энергетического океана и меня болтает на его волнах. Каждая клеточка моего тела напряжена, будто я пытаюсь удержаться в водах реального моря. В груди зреет какой-то болезненный сгусток непонятной этимологии.
Внезапно наступивший антракт бьет по голове железным молотом. Я еще минуту сижу оглушенная и ошарашенная. Впрочем, как весь зал. Потом мы все медленно приходим в себя и бредем в буфет. Кофе уже не кажется лишним, кровь и так бурлит в венах, хуже не будет.
Пока стоим в хвосте небольшой очереди, молчим. Еще немного потряхивает от энергетического удара. Когда присаживаемся за маленький круглый столик, немного отпускает.
— Ну что, кого ты берешь? — заинтересованно смотрит на меня Пышка.
Она в курсе затеи и активно меня стебала все время после ее вербализации, но сейчас серьезна как никогда.
— Я еще не успела об этом подумать, — честно признаюсь я.
Ясно только одно. Поиск закончен. Это будет кто-то из этих двоих.
— Честно говоря, я бы прошла мимо, — тихо говорит Пыховцева, — мне они кажутся двумя танками — переедут и даже не заметят этого.
— Хорошо, что тебе так кажется, — усмехаюсь я, — значит, нашли то, что требовалось. И вообще, кинуться под танк — это почти что русский архетип. Можешь досрочно считать меня героиней.
В кои-то веки Пышка не реагирует на мою шутку,
После антракта вхожу в аналитический режим и абстрагируюсь от пьесы.
Котов прям красавчик. Даже слишком. Широкий лоб, красивые глаза, квадратный подбородок.
Ларин не так красив, но по ощущениям лицо мужественнее. Взгляд что ли жестче?
Энергетика у обоих зашкаливает. Надеюсь, они не на каких-то стимуляторах. Какая вероятность, что на одной сцене пересеклись два таких энерджайзера? Надо бы навестить Баталову и навести справки.
Мой скептицизм испаряется, когда в конце пьесы на сцене разворачивается символическая пантомима. Андреи оголяются по пояс. Сначала выполняют какие-то акробатические номера, потом входят в достаточно тесный контакт, резко касаясь руками тел друг друга. Смотрится крайне двусмысленно. Вот не зря у меня предубеждение к этим экспериментальным театрам.
Но в данный момент к ехидству я совершенно не готова. Потому что дыхание резко перехватывает. На секунду возникает шальная мысль, что хочу обоих. Жадно смотрю на гармонично-вылепленные тела без излишней перекаченности. Мне не противно смотреть на мужские мышечные каркасы. Просыпается какое-то новое неизведанное ощущение. Внизу живота тяжелеет и скручивается непривычная спираль.
Когда зажигается свет в зале, я встаю в проходе и жду, пока актеры выйдут на поклон. Два Андрея выходят все такие же нагие по пояс. Экспериментаторы, блин. Я должна вручать букет раздетому мужчине? Они над зрительницами свои эксперименты проводят, видимо.
Стою. Медитирую на двух Андреев. Два полуголых Аполлона. Я должна выбрать кого-то одного. Подойти. Вручить букет. Поцеловать в щеку. Следовательно, прикоснуться к голому торсу. Пальцами к кубикам на груди. Адреналин шкалит.
Мне надо выбрать. Прямо сейчас.
Глава 4. Ларин
Смотрю на одного, потом на другого. Второй Андрей смотрит мне прямо в глаза волевым взглядом. Прямо слышу его приказ отдать букет. Ввязываюсь в борьбу взглядов. Кажется, что если проиграю сейчас, то проиграю и потом.
Что я несу? Какое потом? Этот самоуверенный тип не будет мне ничего приказывать. Ни сейчас, ни тем более потом. Перевожу взгляд на Котова.
В этот момент меня бесцеремонно отталкивает в сторону какая-то девица и уверенно несется со своим букетом в сторону Котова.
Ну что же. В небесной канцелярии в этот раз решили, что я слишком долго думаю, и сделали выбор за меня.
Делаю глубокий вдох и под ироничную ухмылку Ларина иду к нему. Забираюсь на сцену. На вытянутых руках протягиваю букет.
— Спасибо за чудесную игру! — лепечу будто какая-то школьница.
Андрей принимает одной рукой букет, другой ловит меня за талию и притягивает к себе. Целует в щеку и этот поцелуй абсолютно неприлично затягивается. Или это время переключается для меня в какой-то другой режим протекания?!