Заберу тебя себе
Шрифт:
В груди поселяется объемное чувство, которому нет название. Оно раздувается словно воздушный шарик больше и больше. Только никак не может лопнуть. Давно я его не испытывала. Смесь какой-то тревоги, волнения и опасности. Ноги сводит. А они мне сейчас очень нужны, причем послушные.
Мы с Анькой поднимаемся по ступеням на сцену. Воздух стал горячее, чем был в полдень. Будто в пустыню переместились, где даже легкого ветерка нет.
– Эй, ты чего? – Анька чувствует мое напряжение.
Несколько сотен
– Все… все хорошо, Ань, – дышу часто. В легкие обжигающий песок попадает и заполняет все альвеолы внутри, вены, артерии, бронхи. Неприятно и болезненно.
– Тогда соберись. Нам Леманны не за красивые глазки деньги платят.
– А за тела, – сорвалось у меня с языка.
– Да ну тебя, – прыскает.
Слышу легкие покашливания и цыканья в нашу сторону. Конечно, они должны смотреть балет, а не скованные движения двух девчонок.
Начинаем танцевать синхронно. Вариация из «Конька-Горбунка», что когда-то давно мы с Милой так и не станцевали. Разругались.
С каждым движением стараюсь избавиться от того напряжения, что взяло меня в плен. Сложно. Эти взгляды в нашу сторону хлеще выступления перед экзаменационной комиссией. Да перед первым моим спектаклем я не чувствовала себя так!
Я превратилась в статуэтку с блошиного рынка. Вроде красивая, утонченная, но продает ее дряхлая старушка. Стащила эту совсем неценную статуэтку из соседней квартиры, когда соседка померла и за пару центов впаривает наивному немцу.
Глазами цепляюсь за одну пару, за другую. Все сливается и плывет, как по волнам катаюсь.
– Если зритель будет недоволен, я больше тебя с собой не возьму, поняла, – шепчет Анька, как только мы оказываемся с ней рядом.
А я и ответить не могу. Язык свой длинный прикусила и проглотила.
– И деньги за выступление будешь мне должна, – улыбается и сквозь зубы проговаривает.
Да что ты молчишь, Зойка? Ответь ей!
Последний раз обвожу наш импровизированный зал взглядом и натыкаюсь на прошибающие глаза одного из гостей. Или он не гость здесь? Черт меня дернул посмотреть влево, в самый край, и задержаться на какие-то доли секунды. Все рушится словно пирамидка.
Его фигуру я узнала сразу. На красивом лице натягивается наглая ухмылка, схожая с оскалом. Кажется, его клыки даже стали острее. Брови взлетели вверх, а голову склонил набок. Оценивает.
Сквозь сердце прошла ядовитая стрела навылет. Меня и правда прострелило. Осталось только вскрикнуть.
Это типа смешно? Что он здесь делает?
Кирилл облокотился на высокий столик и внаглую рассматривает меня. Сантиметр за сантиметром поднимает свой взгляд по моему телу.
Путь этот жжется, в кожу впитывается.
И, конечно
Перекидываю взгляд на Кирилла. Стоит как ни в чем не бывало, пальцами захватывает со стола канапешку с красной икрой, отправляет ее в рот и начинает активно жевать. Челюсть не вывихнул бы, зараза такая. А потом подмигивает, как сигнал посылает.
Прелестно, просто прелестно.
Глава 5
Зоя.
Когда на сцене во время спектакля с артистом что-то случается, то же падение, его задача быстро собраться, взять себя в руки и продолжить танцевать свою партию. Проще говоря, сделать вид, что ничего страшного-то и не произошло. Ну, упал и упал.
Я же разлеглась белым лебедем и вперилась в одну точку. Она в шикарном черном костюме, белой рубашке с запонками и взлохмаченными от ветра темными волосами. В легкой небрежности что-то все-таки есть манящее и притягивающее.
Только сил нет, как бесит!
– Ты с ума сошла, Зойка! – Анька начинает тихо кричать мне на ухо. Это неприятно. – А ну вставай! Все, точно, за выступление нам денег не видать. Леманны те еще перфекционисты и снобы. Такой провал, да на их вечере!
Уходим со сцены в кромешной тишине. Вот черт, как же стыдно. И перед зрителями, и перед этими Леманнами (как хоть они выглядят?).
Анькину злость я ощущаю всей кожей. Вон как за предплечье схватила и тянет вперед. Того и гляди руку мне вывернет и ни капельки не пожалеет.
– Ну? И что это было? – строго спрашивает.
Мы заходим в ту комнату, где и переодевались. Здесь уже накрыт небольшой стол с закусками и горячим. Из чашек дымится ароматный кофе. В животе зазывно заурчало, привлекая внимание. Ненавижу такую подставу от своего желудка. Предатель!
– Упала я. Не видела? – обиженно говорю. Накинулась на меня, будто сама такая безупречная. Ага, как же!
– Видела! Еще как! Просила ведь тебя собраться. Теперь все наше выступление, вся эта долгая дорога – все коту под хвост. Не заплатят нам. И все из-за тебя, Зоя!
Опускаю взгляд. Неудобно вышло, согласна. Мне ведь деньги нужны не меньше, чем ей. И не появись здесь этот Кирилл, все было бы по-другому.
– Прости. Это вообще первое мое падение. Я… тоже несколько в шоке. Извини… – повторяю. Вину свою чувствую и не отрицаю. От этого не менее тошно.
Мы подходим к накрытому столу и садимся друг напротив друга. В полном молчании, а может и игноре. Уверена, это мое последнее совместное выступление с Анькой. Больше она не пригласит. Это значит, искать мне подработку в другом месте.