Забирая дыхание
Шрифт:
Расслабленный, в прекрасном настроении он покинул дом, в котором жил Йохен. Без всяких угрызений совести.
Жизнь просто прекрасна!
Матиас завел машину и, насвистывал под нос, поехал прямиком в бюро.
9
Фрау Умлауф стояла посреди гостиной, стены которой покрасила в бледно-оранжевый цвет, чтобы внести чуть-чуть жизни в свою скучную квартиру на
Десять минут назад полицейские ушли. Их было двое — мужчина и женщина. Они были очень любезными и постарались как можно осторожнее, щадя ее чувства, сообщить, что Йохен мертв. При этом женщина держала ее за руку, что фрау Умлауф было чрезвычайно неприятно. Лучше бы они оставили ее в покое и ушли, чтобы она могла побыстрее забыть то, что только что услышала. От кошмаров проще избавляться, если думать о чем-то другом.
Йохен… Ее умный ребенок, который сумел поступить в университет. Ее гордость. Йохен стал смыслом ее жизни, и в последние недели она уже подумывала о том, не переехать ли ей в Берлин и найти там работу, чтобы быть рядом и хотя бы по воскресеньям обедать вместе с ним. В конце концов, в Берлине было достаточно домов престарелых, в которых она могла бы работать.
И вот теперь пришли эти двое и все уничтожили. На них была форма, и они предъявили ей свои удостоверения, но это не обязательно должно что-то означать. В наше время можно подделать все, что угодно, и существовало множество людей, которые получали удовольствие от подобных жутких шуток. Фрау Умлауф задумалась, не оставляла ли эту парочку одну в комнате. Тогда у них было время порыться в шкафу в ее гостиной. Во втором ящике слева, прямо за игральными картами, стояла старая коробка из-под сигар, где хранились ее сбережения.
Едва она подумала об этом, как бросилась к шкафу, упала перед ним на колени, вытащила ящик, дрожащими руками принялась шарить в его дальнем углу, наконец нашла коробку и открыла ее. Деньги были на месте. Фрау Умлауф торопливо стала их считать, и трижды ей пришлось начинать сначала, потому что она постоянно ошибалась. Две тысячи восемьсот девяносто евро. Все совпало. Она точно знала сумму, потому что уже два месяца мечтала, что сможет добавить к ней столько, чтобы в коробке стало три тысячи, но до сих пор ей это не удавалось. Всего лишь три дня назад у нее сломался пылесос, и пришлось покупать новый.
В банк свои сбережения фрау Умлауф не относила принципиально. Потерять работу было очень легко, и тогда государство забрало бы у нее все! То, что лежало на счету, было бы потеряно. Так что коробка из-под сигар казалась ей намного надежнее.
Она положила деньги на место
Фрау Умлауф не знала, что теперь делать.
Она снова вытащила коробку из-под сигар и сунула деньги в карман своего фартука. Потом с трудом встала.
В коридоре она переложила деньги в сумочку, сняла фартук и прошла в спальню, чтобы надеть юбку и блузку. А после обула растоптанные туфли, взяла ключи и вышла из квартиры.
С тех пор, как она последний раз была в бюро путешествий, прошло много лет.
Уже на следующее утро ровно в девять часов фрау Умлауф вошла в полицейский комиссариат.
Сузанна сразу же пригласила ее в бюро. Перед ней стояла бледная, очень полная женщина с неаккуратной завивкой и неумело подкрашенными глазами. Волосы у нее на затылке были примяты, словно она, встав с постели, их даже не причесала.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — начала Сузанна. — Хотите кофе?
— Да, пожалуйста.
— Где вы ночевали? — любезно спросила Сузанна.
— В поезде. Я ехала ночью.
— Ах да. — Сузанна протянула ей стаканчик с кофе. — Молока?
— Чуть-чуть.
Фрау Умлауф плеснула в свой кофе молока прямо из пакета и жадно начала пить.
— Я бесконечно сожалею, что так случилось… — сказала Сузанна и внимательно посмотрела на Эллен Умлауф. Она не знала, чего от нее ожидать. С одной стороны, мать Йохена выглядела собранной и сдержанной, почти враждебной, с другой — казалось вполне возможным, что она внезапно может разрыдаться.
Эллен шумно вдохнула.
— Я могу его видеть? — спросила она. — Если я не увижу его собственными глазами, ни за что не поверю, что он мертв.
Сузанна кивнула:
— Да, можете. Думаю, сегодня после обеда патологоанатомы будут готовы. Пожалуйста, фрау Умлауф, расскажите мне о Йохене и о себе. Вы живете одна?
— Да. Мой муж умер от рака пять лет назад. Через год после этого Йохен с другом переехали на другую квартиру.
— Вы можете назвать мне фамилию друга?
— Бернд Роллерт. Очень приятный мальчик.
Сузанна записала фамилию и спросила:
— Бернд Роллерт по-прежнему живет в Штутгарте?
— Возможно. Улица Вольфартштрасе, 26. Это там, где он жил с Йохеном.
— Хорошо. На какие средства вы живете, фрау Умлауф?
— Я работаю сиделкой в доме престарелых. А Йохен получает стипендию. Немного, но хватает.
— Вы разрешите мне взглянуть на ваше удостоверение личности?
— Да, конечно, почему бы и нет?
Эллен протянула документ, и Сузанна сразу посмотрела на дату ее рождения. Фрау Умлауф было сорок девять лет, но выглядела она на все шестьдесят пять.
— Что за друзья были у вашего сына? Его любили?
— Конечно его любили! Просто он был немножко робким.