Забияка. (Трилогия)
Шрифт:
Но, свято место, как известно, пусто не бывает, и через какие-то три-четыре столетия в его царстве образовалась должность казначея. Народ нашел, кому тащить сокровища. Мой дракон пожал крыльями, но вмешиваться не стал. И, как впоследствии оказалось, совершенно напрасно. Простому народу были где-то милы, но, как выяснилось, совершенно чужды такие добродетели, как свободная воля и возможность жить ради самого процесса жизни. Драконам оказалась нужна твердая когтистая лапа, периодически их грабящая. Они были не в состоянии придумать иную достойную цель своему существованию, кроме вялотекущей борьбы с внешним злом,
Так и получилось, что в один прекрасный день (а начался он поистине великолепным восходом оранжевого светила) перед пещерой правителя приземлились пятеро, с казначеем и шаманом во главе.
"Наш народ недоволен твоим правлением", - с безопасного расстояния повел отступнические речи казначей.
– "Мы прибыли пригласить тебя на ритуальный поединок".
Правитель согласился. По обычаю его племени, было назначено время (немедленно) и место.
Это был совершенно неприспособленный для жизни каменистый мирок с сернистой атмосферой. Противников было шестеро - пятеро молодых, здоровых, безыдейных убийц и шаман. Казначей благоразумно предпочел не вмешиваться, сидел поодаль.
Это был славный бой, но увы, совершенно безнадежный. При всем своем опыте и магии порядком постаревший правитель не смог одержать верх над сворой отступников. Битва длилась не менее двух часов, он положил конец существованию трех негодяев, двое были ранены, и даже забрезжила надежда на победу, когда в схватку вступил шаман, вынудив бросить все силы изможденного организма на борьбу с собой. Правитель вступил в мысленный поединок, а оставшиеся в живых отступники рвали его тело, пока тот не упал без сознания от потери крови. И невдомек было им, несчастным (да и казначею в том числе), что их в любом случае не минует смерть, ибо никому подробности были не нужны. Смерть их была мучительной, и даже не по злому умыслу - сил у ослабевшего во время схватки шамана не хватило на мощный разряд электричества. Для правителя их не осталось вовсе. Впрочем, и так было ясно, что дракон умрет от потери крови, и кислотный дождь разъест его бренные останки вместе с чешуей…
"Они ушли, а я остался", - услышала я усталый голос в своей голове.
– "Очнулся от зверского холода и жжения во всем теле, и, судя по тому, что мои глаза отказывались что-либо видеть, совсем ненадолго. Но слух был все еще при мне, и я, чтобы хоть как-то унять боль, принялся считать тяжелые капли, звучно плюхающиеся на камни. За этим занятием меня и нашла троица искателей приключений - волхвы Терентий и Борилий, а также их спутница со смешным прозвищем Лилипут".
"А дальше?" - спросила я своего собеседника.
"А дальше - неинтересно", - выдохнул дымом дракон.
– "Они меня оттранспортировали на изнанку твоего мира, и выходили. Самым интересным в этой истории были погони за курицами. А потом волхва Борилия сослали, и я переселился к нему в Заповедник. Пей свой напиток".
Глава 4.
Это
– Зззря потратила жжелание, - приоткрыл глаз ящер.
– Жжжить мне осссталось всссего нечччего.
– Откуда ты можешь знать?
– возразила хозяйка дома.
– Ну-ка, осуши свою чарку, и не рассуждай, старый хрыч!
– Резззка, как прежжжле, - усмехнулся дракон.
– Но сссправедлива.
– А почему ты, собственно, решил, что тебе пришла пора умирать?
– вспомнила я подспудно терзавший меня все это время вопрос.
– На мой взгляд, ты все еще полон сил, и до дряхлости тебе ой как далеко.
– Вот шшшто, малютка, - прищурился на меня обиженный ящер.
– Не учччи старшшшиххх жжжизззни.
Я оглянулась на Илану, подающую мне знаки, и решила не продолжать спор с пошедшим на принцип драконом, но присоединиться к мудрой женщине. Вдруг, что полезного узнаю? Поэтому я примирительно погладила ящера по морде (тот зажмурился от удовольствия), поднялась, и вышла вслед за хозяйкой дома в другую комнату. Как и предсказывала Илана, жить после целебного напитка стало куда веселее, и двигаться тоже. Только теперь я заметила, что сила тяжести на этой планете немного ниже, чем на Земле, наверное, этим и объяснялся приступ головокружения. Или, вернее, и этим тоже. Воздух пах сиренью, и непонятно было, естественный это для всей Огненной запах, или только для жилища Иланы.
Денебка повела меня в крохотную по сравнению с давешней залой комнатку - не более двадцати квадратных метров. В той, что мы сидели прежде, легко умещался целый дракон! Пол в этой комнатушке был застелен мягкой шкурой, по которой в изобилии были накиданы кучи подушек.
– Вот тут вы будете ночевать, - улыбнулась она мне.
– Но, прежде чем я оставлю тебя одну… Ты ни о чем не хочешь меня спросить?
Вопросов у меня было много. Но все они ждали до завтра. А вот на пару из них я бы хотела знать ответ прямо сейчас.
– Конечно хочу, - усаживаясь на подушку побольше да помягче, ответила я.
– Почему мне он рассказал историю своей жизни?
– Я не знаю, - с интересом уставилась на меня аборигенка.
– Наверное, перед смертью с кем-то захотелось поделиться. А если предположить… Я вижу, ты неплохой, хоть и неразвитый, эмпат, а без этих способностей ты бы не смогла ничего узнать. Это раз. И, кроме того, тебе, вероятно, от него ничего не нужно, и он это почувствовал. Это два. Это все?
– А где его планета?
– не особо рассчитывая на вразумительный ответ, все же поинтересовалась я.
Илана долго молчала, видимо решая, говорить мне правду, или нет.
– Она уничтожена, - наконец решилась она.
– Кем?
– Людьми, населявшими планету, - ответила Илана.
– Но не говори об этом дракону, незачем ему огорчаться.
– Так, выходит, вы от него скрываете правду?
– изумленно воззрилась я на местную легенду внешней разведки.
– Зачем отравлять последние часы его жизни?
– ответила собеседница в еврейской манере.
– Это случилось лишь сегодня.