Забияка. (Трилогия)

Ханами Тая Владимировна

– Обычный, в том-то все и дело. Но установлен совсем недавно, и месяца не прошло, металл жаловался, что… впрочем, все равно не поймешь, - спохватился он.
– Так вот, о чем я? По-хорошему, надо бы у подруги твоей выяснить, чем ее предки занимались, но…

– Но сейчас я этого делать не буду, если она сама подобный разговор не начнет, - категорически отказалась я от неэтичных, на мой взгляд, расспросов.

– Вот и я о том же, - грустно ответил товарищ.
– А жаль, может быть, и докопались до чего-нибудь стоящего. А то эти парни в черном возле спортивной школы…

–

Точно!
– аж подпрыгнула я на кровати.
– "Агенты Смиты"! Кстати… Может, они не ко мне, может, они к Таньке приходили? Ну, тогда, на Воробьевых горах?

– А ты знаешь… - повернулся ко мне металлист, - в этом что-то есть… Ты не можешь, часом, вспомнить подробности?

Я честно старалась. И, чем дольше я вспоминала, тем больше убеждалась в том, что мое предположение - ложно. Или же агенты эти, все же некромантские, были очень искусными игроками. Так правдоподобно разыграли сцену погони за мной, что даже волхв им поверил.

– О чем задумалась-то? Поделилась бы с товарищем-то…

– Об актерских способностях парней в черном, - честно ответила я.

– И как?

– Не знаю… Либо она нулевая, либо парни с самого начала охотились за Танькой, а не за мной. И тогда я должна быть им безмерно благодарна за то, что они помогли мне запрыгнуть в машину к Борису Ивановичу.

– А вот это уже интересно…

– Я же тебе об этом уже рассказывала, - удивилась я.

– Но не в подробностях же, - нашелся металлист.
– Может, ты чего упустила?

– Ну, тогда слушай, - пожала плечами я.

Все равно мне не спалось. И я в красках описала события того злополучного утра, начиная с того самого момента, как ко мне в номер вломилась администраторша этажа.

И, по мере рассказа, я убеждалась в том, что не могу ничего сказать по поводу "неприятных парней". Что они могли с равным успехом что-то искать в комнате Таньки и охотиться за мной.

О чем и сказала металлисту по окончании рассказа.

– Ну и хрен с ними, парнями этими. Я тоже ничего не понял. И, потом, все равно мы решили Татьяну не трогать, - решил сосед по кровати.
– Вывел я тот жучок из строя, и ладно. Жаль только, те, что в кухне, уничтожить не успел…

Логично, тогда занята она была. Нами. А сейчас там и вовсе никого нет.

– Но у меня осталась еще одна тема, - напомнил компаньон о своем существовании в одной со мной постели.

– Ах, да, любознательная, - вспомнила я.
– И что же тебя заинтересовало?

– Ну, прежде всего, почему ты юбки не носишь?
– огорошил меня металлист.

– В походе неудобно, - отрезала я.

– А по жизни?
– продолжал настаивать дотошный собеседник.

– Тоже неудобно, - недоумевала я все сильнее.
– Они вечно перекручиваются, задираются, и мешают спокойно ходить. Создается такое впечатление, что не юбка для тебя надета, а ты живешь для того, чтобы ее носить. А чего это ты спрашиваешь?
– подозрительно взглянула я в сторону скрытого темнотой собеседника.

– Да вот, на балу от тебя все никак глаз отвести не мог, - иронично отозвался невидимый собеседник, и я не смогла определить, насколько это он в шутку говорит, а насколько всерьез.

–

Хорошо, ради тебя буду один раз в неделю одеваться по-бабски, - пообещала я (надо же где-то носить все то, чем меня Хозяйка снабдила, вот пущай металлист радуется).
– Это все, что тебя интересовало?

Ответить ему не дали. Послышался звон разбитого стекла, на пол упало, подскочило, запрыгало, покатилось. Потом звуки повторились в той же последовательности. И еще, и еще.

– Граната, - спокойно определил металлист.
– Вторая, третья, четвертая. Заткни уши и открой рот! Живо!

Я честно выполнила указания товарища, но помогли принятые меры слабо. Бабахнуло не слабо. Совсем не слабо. В голове адски гудело, словно на нее надели металлическое ведро, и ударили по нему со всей дури. Металлист успел поставить добротный металлический экран, и только благодаря этому мы и выжили. Но вот на то, чтобы сделать его звуконепроницаемым, у него, увы, не хватило времени. Когда звенеть в ушах перестало, я обнаружила, что практически вжалась в товарища. Немедленно залившись краской (слава богу, в темноте не видно!), я отодвинулась в сторону от такого большого, такого надежного металлиста. И практически сразу на меня накатила волна липкого страха: Танька!

Вместо того, чтобы опрометью броситься выяснять, жива ли подруга, я невероятным усилием воли заставила себя просканировать пространство за пределами квартиры. Никого. Только тогда я попросила металлиста отбросить экран. Товарищ послушался, и…

– Тише, - прошептал он.
– В квартиру только что кто-то вошел.

– Может, это Танька там ходит?

– Нет.

Я прислушалась, обнаружила троих агрессивно настроенных посторонних.

– С автоматами, поди, нагрянули, - прошептал товарищ.
– Сейчас они у меня попляшут!

В ту же секунду очередь пропорола установившуюся было тишину.

"Ах, так!" - не выдержала я.
– "Ну, получай!"

От злости у меня получилось столковаться с металлом из-за стенки. Автоматная очередь смолкла, сменилась привычными воплями.

– Добей их, - повернулась я в сторону металлиста.
– А я пойду Таньку искать.

– Хорошо, - ответил товарищ.
– Ты иди, а я скоро к тебе присоединюсь.

* * *

Таньку я магическим образом искать не решилась - боялась обнаружить ее мертвой. А так оставалась надежда.

Я торопливо обулась в уцелевшие под кроватью кроссовки, машинально сунула в котомку валяющуюся рядом Танькину сумку, нацепила на себя чудесный подарок Владычицы Уральской. И отправилась на розыски подруги.

По мере того, как я двигались из комнаты в комнату по смеси известки, осколков бетона, дерева и стекла, надежда умирала. Ибо в квартире мало что уцелело. Из пробитой газовой трубы на кухне сочился газ, объявляя о себе специальными примесями - метан, как известно, не пахнет. Не зажигая света, я потихоньку приоткрыла окно. Понятно, что нужно было валить из дому, и как можно скорее. Но с открытым окном оставалась надежда на то, что злосчастная квартира от газа не пострадает. И мы вместе с ней, и невинные соседи. И Танька… Если она еще оставалась жива.