Забияка
Шрифт:
— Это значит, что ты долго будешь отсутствовать? — спросила Алекс, стараясь скрыть неприятное предчувствие.
— Вполне возможно.
— Тогда возникает вопрос: когда же мы поженимся? Разве тебе не позволят остаться дома на более длительный срок?
— Когда я получу место, то буду находиться в Англии, сколько захочу. Другие люди будут мотаться по командировкам.
— Думаю, что ты должен получить эту работу, — сказала она утверждающе. — Скажи, чем я могу помочь тебе?
Рис усмехнулся.
— Ты точно моя девушка!
Он лег на песок и притянут ее к себе.
— То, что ты
— Ты так считаешь? Я очень рада. Обязательно буду стараться узнать каждого служащего, — обещала она.
Рис расплылся в улыбке. Но чуть позже глаза у него вдруг потемнели, и он прикусил губу. Дуновение прохладного ветерка, привкус соли на губах не только не ослабили, а, наоборот, разожгли в ней внутренний жар. Алекс жадно его поцеловала, обвив шею руками. Кончиками пальцев она ласково перебирала ему волосы. Рис издал звук, похожий на стон, и потянул ее на себя. Почувствовав, как напряглось его тело, она невольно ощутила возбуждение, тоже застонала и страстно поцеловала его, так страстно, что Рис чуть не задохнулся. Он повернулся так, что она опять очутилась рядом с ним.
На Алекс была свободная рубашка, завязанная узлом на животе. Опытными движениями Рис развязал узел и расстегнул пуговки на рубашке. Его руки коснулись ее обнаженного тела, которое сразу же стало горячим. Он целовал ее плечи, впадинки между шеей и ключицами, опускаясь все ниже и ниже. Его руки сжимали ее бедра, но она желала большего, хотела, чтобы он ласкал ее всю. Ее еще никогда не охватывало такое желание.
— Рис! — пробормотала она, произнеся его имя со страстным придыханием.
Приподняв голову, он взглянул на ее разгоряченное лицо, на объятые голодом глаза, на чуть приоткрытые губы и все понял. Он просунул руку под ее спину и расстегнул лифчик. Глазами он пожирал ее обнаженные, по-девичьи крепкие груди с небольшими темно-розовыми сосками.
— Ты очень красива, Алекс, — прошептал он. — Ты особенная.
— Ласкай меня, — требовательно ответила она. — Я хочу, чтобы ты ласкал меня.
Он улыбнулся, приподнялся, склонившись над ней. Его ладонь легла на выпуклость ее груди и стала поглаживать ее. Алекс вздрогнула и закрыла глаза от нахлынувшего на нее желания. Ей казалось, что она не выдержит, когда он дотронулся до ее соска, набухшего от прикосновения. Он наклонился ниже и стал целовать его. Громкий стон Алекс эхом отдался над морским пространством. Она взяла его голову в руки, прижала. Ей не хотелось, чтобы он останавливался. Тяжело дышавший Рис так крепко держал ее в объятиях, что на коже остались белые углубления от пальцев. Приподняв голову, он смотрел на нее потемневшими от желания глазами. И все же он стал потихоньку освобождаться от объятий, но она не отпускала его, требуя полного и настоящего удовлетворения.
— Рис, ну пожалуйста!..
— Только не сейчас. У нас так много времени…
Он сел, поправил волосы и снова откинулся на песок.
Алекс тоже села, тело ее трепетало.
— Иди сюда, — сказал Рис, расправляя
— Когда-нибудь к тебе прикасались таким образом? — спросил он, целуя ее в шею.
— Только один раз, — сказала она. — Один мальчик из колледжа пригласил меня на вечеринку и затем провожал домой.
— И что же он сделал? — голос Риса стал жестким.
— Ну, я дала ему отпор и до дома дошла одна.
— Хорошо сделала. Ну-ка, скажи его имя. Когда найду, то прикончу его.
Алекс радостно засмеялась от его слов и от того, что он держит ее в своих объятиях. Это было так интимно, так возбуждающе и так не похоже на то, когда он в первый раз поцеловал ее мужским поцелуем. Теперь Алекс убедилась, что помолвлена с ним наяву. Она отдала всю себя, свое тело, свое сердце этому человеку. Он волен делать с ней все, что угодно.
Увидев его руку на своей груди, она вспыхнула и подумала о том, а скольких женщин он сам держал в своих руках так, как держит ее сейчас. Резко повернувшись, она встала на колени, ее груди выставились вперед. Рис посмотрел на нее, губы у него сморщились, а брови поползли вверх.
— Тебе нравятся мои… нет, я сама?
— Твои груди великолепны, Алекс. Я уже сказал тебе.
— Они лучше, чем у Донны Темпль?
Он расхохотался, а лицо Алекс залилось пунцовой краской и стало похоже на цветок мака.
— Не смей смеяться надо мной!
Продолжая хохотать, он схватил ее за запястья и притянул к себе.
— Алекс! Что за вопрос! Только ты способна спросить такое.
— Отвечай же! — настаивала она, начав сердиться.
— Ты красивая и великолепная, совершенно исключительная и любимая. Значительно красивее, чем любая другая девушка, с которой я был знаком. Ты удовлетворена?
Она с сомнением взглянула на него и внезапно рассмеялась.
— Секунду назад меня захлестнула ревность.
— У тебя нет причин для этого. Ты та самая девушка, которую я хочу, Забияка. Только тебе одной я сделал предложение стать моей женой.
Алекс успокоилась. Подавшись вперед, Рис расцеловал обе ее груди, затем накинул на них лифчик.
— Тебе следует одеться, Алекс. К нам приближаются какие-то люди.
Она последовала его совету, затем распаковала сверток с едой. Из свертка выпал стакан. Алекс подхватила его левой рукой, но слишком поздно вспомнила, что на пальце кольцо. Под него забились песчинки. Она продула кольцо и протерла его носовым платком. Подняв руку, Алекс залюбовалась игрой бриллиантов и повернула кольцо таким образом, чтобы опал оказался в солнечном, луче.
— Маме понравилось кольцо, — сказала она. — Но оно какое-то странное. Когда я показала его папе, он сказал, что опал приносит несчастье.
— Бабушкины сказки, — сказал Рис.
Она счастливо засмеялась.
— В данном случае это сказка старого мужа.
Они отряхнули песок, сели в машину и отправились домой. Нервы Алекс еще не успокоились, мысли были сконцентрированы на только что пережитых ласках, и хотя ей хотелось, чтобы они были более смелыми, она решила, что Рис был прав, прервав их.