Шрифт:
Владимир Платонов
Заброска чисто по-русски
Четверо молодых здоровых мужиков метались по маленькой двухкомнатной квартире, судорожно запихивая в рюкзаки одежду, консервированную снедь, рыболовные принадлежности и прочий скарб, необходимый для автономного существования на протяжении двух недель. Группа друзей собиралась в поход по красивейшей карельской реке Охта.
– Московское время восемнадцать часов десять минут. Подходите, подходите.- сидя на диванчике, вещал лысоватый мужчина неопределенного возраста. В поход он не шел, но провожал с удовольствием.
– Московское время восемнадцать часов двенадцать минут. Подходите, подходите.
Кто-то из нас иногда подбегал к нему, суетливо проглатывал напиток и бежал к своему рюкзаку, тщетно пытаясь упаковать в него спальный мешок, коптильню, катушки для спиннинга, блок сигарет, болотные сапоги, пакеты с крупами и еще килограммов пятнадцать разного барахла совершено необходимого в глухой тайге, болотистой тундре или диких горах.
Особенную суету проявлял Санек, что и не удивительно, ведь в отличии от других, хоть раз побывавших в байдарочных походах, он шел впервые.
– Вова, удочки куда девать?
– Связывай все вместе в одном чехле.
– Дима, Дима, не трогай сахар. Я его к себе положу.
– Куда к себе? У тебя уже рюкзак не застегивается.
– Андрюха, черви где? Черви?
– Да вон они под столом.
Черви представляли особую ценность. Именно они гарантировали шикарную рыбалку на удочку, а конечном счете не малую часть пропитания. Для них был изготовлена специальная коробка из фанеры, и, загодя, мы их накопали на свиноферме в Дурыкино - они там самые вкусные, с точки зрения рыбы, конечно.
Поезд на Мурманск отходил около восьми часов вечера, а добираться до него нам надо было не менее полутора часов, и это при удачном раскладе с электричками.
Наконец в пол седьмого, шумно грохоча котелками, кольями и удочками, мы, распространяя на сто метров вокруг себя свежие пары алкоголя, вывалились из дома и со всей возможной скоростью направились к автобусу. Вся возможная скорость доходила до четырех километров в час.
Кто хоть раз носил плохо упакованные рюкзаки весом в сорок килограммов не задумываясь согласится, что байдарки в пятьдесят килограммов носить легче. Впрочем, байдарки мы несли тоже. Шествие замыкал провожающий, размахивая сетками и авоськами с припасами в дорогу, под мышкой он нес пресловутых червей.. Явственно слышался звон отнюдь не пустых бутылок.
– Московское время восемнадцать часов тридцать пять минут. Быстрее, быстрее.- Не умолкал наш ходячий таймер.
Мы явно опаздывали. На автобусной остановке кто-то высказал мнение, что, мол, может быть до электрички пешком, всего одну остановку. Ответа не последовало, на ответ не было сил. Тут подошел автобус, а в Крюково электричка похоже нас просто ждала.
Загрузившись в электропоезд со своими немыслимыми вещами, мы с облегчением констатировали, что дальнейшее от нас не зависит. Наш уважаемый сопровождающий начал намекать, что по этому поводу не мешало бы несколько расслабиться. На что мы ему стали
Мы достали кружки, помидоры, раскупорили бутылку и выпили за начало похода. Началась первая часть похода - заброска.
...
Каждый поход делится на три этапа: заброска, собственно поход и выброска. Одним из сложнейших по праву считается заброска. Ибо, тяжеленные байдарки, рюкзаки с запасами и самих себя нужно доставить к удаленному лесному озеру из которого вытекает речка, а в эти места, как правило, почему-то не ходят даже рейсовые автобусы. Проблемы решаются по разному, неординарно, с учетом местных условий и возможностей.
Санек продолжал нервничать.
– Гена точно поезд знает? Билеты у кого? Не забыли?
– Да успокойся ты. Все он знает. Ихние билеты у него, наши у меня. Они с Серегой, наверное, в отличии от нас, уже на вокзале. А вот нам еще ехать и ехать. Опаздываем, ребята, - успокаивал я, видимо, не совсем теми словами.
Владимир Иванович подхватил мысль:
– Так, ребята. За то, что бы не опоздать.
Брякнули кружки, захрустели огурцы. Электричка миновала Химки, до Ленинградского вокзала осталось минут двадцать, до отхода поезда оставалось двадцать пять минут. Наконец появились платформы Ленинградского вокзала.
– До отхода поезда четыре минуты, - пропел Владимир Иванович, когда электричка остановилась.
Мы стояли в дверях с полной выкладкой, в предстартовом состоянии. Саня дергался.
– Все взяли? Посмотрели? Ничего не забыли? Червей не забыли?
Двери открылись и мы ринулись на третий путь второй платформы.
Мы не знали, что нас ожидает. Мы были готовы ко всему. За углом стоящего поезда, перед нами открылась ужасающая картина: поезда не было, а у начала путей стоял Гена и смотрел на нас с гранитным выражением лица.
– Что? Опоздали?
– дрожащим полушепотом спросил Санек.
– Вообще-то, мужики, немного опоздали, - глядя в упор на каждого из нас, произнес Геннадий. Мы застыли в оцепенении.
– Пить надо меньше, - разумно заметил Дима.
Гена выдержал паузу и продолжил:
– Дело в том, видите ли, ребята, что поезд Москва - Мурманск отменили.
– Как отменили? Что значит - отменили? Какой назначили?
– где-то даже с облегчением загалдели мы.
– Серега в кассах сейчас разбирается.
Тут появился Серега.
– Здорово, мужики. Докладываю. По причине проведения в Москве Всемирного фестиваля молодежи и студентов отменили кучу поездов. Следующий на Мурманск отправляется завтра в это же время.
Воцарилась гнетущая тишина.
– Да-а. Надо подумать, - произнес я .
На сцене ту же нарисовался активный наш Владимир Иванович.
– Есть предложение как следует это дело обрюхать. На сухую мысли не пойдут. Предлагаю вещички перетащить вон под тот козырек, а вон там внизу очень удобно подумать.