Забвению не подлежит

Яцовскис Евсей Яковлевич

А у нас на Курляндском полуострове продолжалась позиционная война. И несмотря на надвигавшуюся скорую развязку, враг отчаянно сопротивлялся, переходил в контратаки, не прекращал разведывательных операций против наших войск. Так что военным чекистам все время приходилось работать не покладая рук. Из ориентировок Управления контрразведки «Смерш» фронта было известно, что в курляндской группировке немецко-фашистских войск продолжали действовать не менее трех гитлеровских разведорганов, в частности абверкоманды за № 104 и 204, а в городе Лиепая абвергруппа № 301, которые вербовали и забрасывали в наш тыл свою агентуру.

25 апреля я задержался на работе, как

обычно, допоздна — заканчивал следствие по делу прибывшего в дивизию в составе пополнения Й. Пошкуса — изобличенного активного пособника гитлеровских оккупантов. Но спать в эту ночь мне пришлось совсем недолго — на рассвете сотрудников отдела и бойцов взвода охраны подняли по тревоге. Было получено экстренное сообщение о том, что этой ночью посты наблюдения засекли самолет, летевший с северо-запада на юго-восток, из которого выпрыгнули три парашютиста.

Весь день 26 апреля с четырьмя красноармейцами пришлось пролежать в засаде у проселочной дороги южнее железнодорожной станции Прекуле. Другие оперативные группы, в которые были привлечены бойцы штабных подразделений дивизии, расположились веером правее и левее от нас, а часть сил была брошена на прочесывание в окрестностях лесов и кустарников. К вечеру был дан отбой — розыскная группа отдела контрразведки «Смерш» 42-й армии обнаружила три немецких парашюта, а позже в лесу около хутора Анени захватила и самих агентов абвера. Все трое были из числа фашистских прислужников. Они были экипированы в красноармейскую форму и имели задание разведать расположение и численность наших частей между железнодорожными станциями Прекуле и Вайнеде.

Это была одна из последних акций абвера в Курляндии.

ПОБЕДА!

Безоговорочная капитуляция. Военные преступники в западне. Триумфальный марш дивизии. Забвению не подлежит…

Первомай 1945 года был поистине особенный — мы его праздновали в преддверии нашей Великой Победы! 2 мая в эфире прозвучал Приказ Верховного Главнокомандующего по войскам Красной Армии и Военно-Морскому Флоту о завершении разгрома берлинской группы немецких войск. Наши воины полностью овладели столицей Германии городом Берлин — центром немецкого империализма.

Затем последовали приказы об освобождении ряда других городов Германии, Чехословакии.

В Курляндии 8 мая утром ещё происходила ружейно-пулеметная перестрелка, взрывались снаряды и мины. На участке 167-го Краснознаменного стрелкового полка начальник разведотдела дивизии подполковник Стасис Гайдамаускас готовил группу для захвата «языка». Намеченный для атаки блиндаж противника был подвергнут минометному обстрелу, и разведчики уже собрались к решительному прыжку. Но вдруг над позициями гитлеровцев появился белый флаг и на всей передовой воцарилась непривычная тишина.

Сдалась курляндская группировка гитлеровцев. 16-я литовская Краснознаменная Клайпедская стрелковая дивизия приняла капитуляцию противостоявших войск противника — 263-й и 563-й пехотных дивизий. По договоренности парламентеров в наше расположение прибыли на автомашине два немецких генерала, которые подписали акт о безоговорочной капитуляции подчиненных им соединений.

Увы, мне тогда не удалось вовремя приехать к месту, где был подписан акт, и я лишь успел запечатлеть на пленке момент, когда оба немецких генерала садились в автомашину для возвращения в свои части, чтобы приступить к исполнению продиктованных им условий сдачи.

Дивизия

приняла около 12 тысяч солдат и офицеров противника, вооружение, боеприпасы, технику, другое имущество. Сдача происходила без каких-либо эксцессов, причем с присущей немцам пунктуальностью.

Одновременно к нам прибыла группа красноармейцев, освобожденных из лагерей для военнопленных. До крайности изможденные, в большинстве больные, обросшие, раньше времени состарившиеся, с нанесенными на спине лагерными номерами, бывшие пленные долгое время никак не могли прийти в себя от сознания того, что они спасены от неминуемой гибели в гитлеровских лагерях смерти.

Для нас, чекистов, капитуляция противника проходила не так гладко. Управление контрразведки «Смерш» фронта ориентировало подчиненные органы на то, что немало отпетых гитлеровцев пытается уклониться от сдачи в плен, они скрываются в лесах, на отдаленных хуторах, имеются случаи вооруженного сопротивления при их задержании. В связи с этим наши патрули начали прочесывание лесных участков, вылавливая сбежавших гитлеровцев, многие из которых уже успели переодеться в гражданское платье. Вспоминается такой любопытный эпизод: в лесу в окрестностях местечка Пельчи оперативная группа отдела контрразведки «Смерш» 87-й Краснознаменной Перекопской стрелковой дивизии во главе со старшим следователем этого отдела капитаном Арамасом Мартиросовичем Саакяном задержала обер-лейтенанта 563-й гренадерской дивизии немцев Штралендорфа, сопровождавшего женщину. На поверку оказалось, что эта «дама»… переодетый в женское платье начальник штаба той же дивизии полковник Эрнст Кейтель — сын начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил гитлеровской Германии генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля, подписавшего акт о безоговорочной капитуляции.

Военным контрразведчикам фронта было хорошо известно, что в Курляндском котле вместе с войсками противника застряло многочисленное фашистское отребье — подавшиеся на службу к оккупантам. Все они в паническом страхе перед заслуженным возмездием за совершенные злодеяния всячески старались замести следы. И в каких только одеяниях и образах их не приводили патрули и наши оперативные группы в отделы контрразведки «Смерш» — и в лохмотьях бездомного бродяги, и в поповской рясе, кое-кто притворялся глухонемым, перевоплощался в слепого, были такие, которые симулировали психическое расстройство. Некоторых из числа этого сброда предателей приводили со сборных пунктов немецких военнопленных переодетыми в форму солдат вермахта.

В отношении разоблаченных на первичных допросах карателей, изменников Родины работники контрразведки тут же возбуждали уголовные дела, получали санкцию военного прокурора на их заключение под стражу, и эти дела вместе с арестованными передавали по принадлежности — соответствующим территориальным органам НКВД.

Более двух месяцев наша дивизия находилась в Курляндии почти на том же месте, где она дислоцировалась в День Победы. Закончились хлопоты по приему сдавшихся после капитуляции войск противника, проползли, казалось бы, нескончаемым потоком колонны немецких военнопленных. В полках и отдельных подразделениях дивизии началась обыденная армейская жизнь — регулярная боевая и политическая подготовка, приведение в порядок материальной части, появилось и свободное время. Заходишь в расположение взвода в часы досуга и видишь: все — от красноармейца до офицера — занимаются ремонтом своего обмундирования — шьют, что-то кроят, пришивают, примеряют, гладят невесть откуда добытым чугунным утюгом.