Забвению неподвластно
Шрифт:
Меган понимала, что бредит, испытывает очередной, по ее определению, приступ словесного поноса. В последнее время это происходит с ней все чаще.
— Как бы то ни было, я ожидаю сегодня гостью. Поэтому включи свет и принеси графинчик шерри и чай.
— Но вы же знаете, что доктор запрещает вам пить спиртное!
— И курить тоже. Я знаю. Все это в один из ближайших дней меня убьет.
Смех Меган был таким же жизнерадостным, как в молодости. Она любила смеяться, потому что это напоминало ей о годах, когда ее кожа еще не выглядела как мятый вельвет, из которого индианки-навахо
Серафина подошла к Меган, взяла из ее рук сигарету и затушила.
— Я вернусь через несколько минут, — сказала она. — Надеюсь, вы постараетесь в это время вести себя благоразумно.
Меган дождалась, пока шаги Серафины не затихли на первом этаже, и прикурила новую сигарету. Она не обращала внимания на то, как глухо стучит ее сердце под воздействием никотина. Она представляла, что вновь молода, красива и здорова. Она хотела, чтобы Джейд увидела ее в расцвете сил.
Джейд подумала, что дела разворачиваются слишком быстро. Она повернула «форд» туда, что ныне называлось «старым лас-вегасским шоссе». События обгоняли друг друга, не давая ей возможности передохнуть. Смерть Дункана кровоточила незаживающей раной, когда она разрешала себе подумать о нем. Сейчас она ехала на встречу с женщиной, которая была женой Дункана.
Она смотрела по сторонам, стараясь сконцентрироваться. Справа, параллельно старой дороге, пролегло оживленное четырехполосное шоссе. Слева, там, где она помнила безлюдную равнину до самых подножий гор Сан-гре-де-Кристо, местность была застроена роскошными особняками. Она проехала столько много отводных дорожек без каких-либо указателей, что чуть было не проскочила поворот на ранчо Сиело.
Через несколько минут Джейд стояла перед входом в главный дом, собирая все свое мужество перед тем, как позвонить.
— Секундочку! — отозвался на звонок женский голос.
Молодая женщина, открывшая дверь, быстро представилась:
— Меня зовут Серафина Ортес, я сиделка миссис Карлисл. Она вас ожидает, но на самом деле она не в состоянии поддерживать компанию. Пожалуйста, не слишком утомляйте ее.
Джейд отметила имя Ортес, но была настолько взволнована предстоящей встречей с Меган, что ничего не сказала. Она прошла за молодой сиделкой в гостиную. Перед диваном стояла, опираясь на трость, старая женщина, ожидавшая их приближения. Для Джейд оказалось почти невозможным отождествить эту древнюю вдову с писаной красавицей, которую она помнила по фотографиям.
— Это ты, Джейд? — Меган смахнула слезы, застилавшие взор. Она ждала этой встречи шестьдесят лет, и будь она проклята, если испортит ее поступками сентиментальной старой дуры.
— Это я.
— Подойди поближе, я хочу тебя хорошенько разглядеть.
Когда они встали друг против друга, Меган принялась изучать молодую женщину с нескрываемым любопытством.
— Ты красивее, чем была я, — сказала она прямо.
— Вы слишком добры, говоря это, — ответила Джейд, думая, что Меган очень стара.
Она должна была понять это гораздо раньше. Но шестьдесят лет, постоянно разделявшие их, до сих пор не стали для Джейд реальностью, а Меган выглядела
Меган рассмеялась:
— В моем возрасте люди уже могут не заботиться о вежливости. У меня есть преимущество — быть честной.
Она продолжала разглядывать Джейд.
— А вот это платье все-таки лучше смотрелось на мне. Вся штука в том, что для того, чтобы владеть одеждой хорошо, нельзя позволять ей владеть тобой.
Прежде чем Джейд успела что-либо ответить, Меган потянулась и поправила воротник жакета так, чтобы он обрамлял лицо Джейд.
— Вот, так гораздо лучше.
Серафина, наблюдавшая за встречей двух женщин, подошла к Меган и помогла ей усесться на диван.
— Могу побиться об заклад, что она сказала тебе меня не утомлять, — сказала Меган, нахмурившись на сиделку. — Выйди, дитя мое. У нас с мисс Ховард важный разговор.
Серафина направилась к двери, но прежде чем выйти, предупредила:
— Не засиживайтесь допоздна, миссис Карлисл.
— Садись, пожалуйста. — Меган указала на кресло напротив себя. — Я знаю, что ты о многом хочешь узнать. И до сих пор глубоко страдаешь. У тебя такой вид, словно тебе не помешало бы хорошенько выпить. Или налить чаю?
— Чаю.
— О, конечно. Ребенок. Как глупо с моей стороны забыть о нем.
— Кто вам рассказал о ребенке?
— Гейб. Шестьдесят лет назад. Тогда я очень сильно ревновала. Но ты знаешь пословицу о воде, текущей под мостом… — Меган указала на поднос: — Меня что-то трясет от волнения. Ты нам не нальешь? Мне, пожалуйста, шерри.
Она подождала, пока Джейд не передала ей бокал, а затем сказала:
— О чем ты хотела бы узнать?
— Обо всем, — ответила Джейд. — Обо всем, что произошло, пока вы жили моей жизнью. Почему бы не начать с того, что вы сделали с моим домом?
— Я его продала.
— Что?
— После того как я прожила в нем несколько недель, я поняла, что ты не в состоянии его содержать. И я не могла.
Меган сделала паузу и изучающе посмотрела Джейд в лицо.
— Ты хочешь знать обо всем, и я не собираюсь что-либо скрывать. Но ты должна позволить мне рассказывать самой: в моей собственной манере и с той скоростью, которую я могу выдержать. Договорились?
— Договорились, — ответила Джейд, понимая, что ей необходимо сдерживаться.
Несмотря на хилость, Меган обладала достаточной властью, чтобы натворить немало бед, сводя с ней счеты. Поэтому Джейд устроилась поудобнее, приготовясь слушать столько времени, сколько Меган сможет выдержать.
Как рассказчице, Меган не хватало организованности и практики. Она перескакивала с одного на другое, останавливалась, чтобы прикурить, отпить из бокала или перевести дыхание. Но Джейд никогда еще не была так зачарована повествованием. Узнавая о прыжке Меган через пространство, о том, как последующие месяцы изменили ее взгляды на жизнь, Джейд полностью обратилась в слух. Она почувствовала, что ей нравится Меган, более того, она ей восхищается. Кто знает, подумала Джейд, возможно, они смогли бы даже стать подругами, случись им встретиться при других обстоятельствах.