Забыть Миссанрею
Шрифт:
— Мы можем написать заявление?
— Да. Можете.
— И к работе он приступит…
— Хоть завтра. То есть, завтра он начнет учиться. Учеба продлится всего несколько дней, ему преподадут азы, а дальше он будет постигать науку, так сказать, без отрыва от производства… Да пусть он уже опустит руки.
Он так и стоял с поднятыми руками. Его будущие начальницы рассмеялись.
— Он у меня мальчик послушный, — немного обиделась мать. — А что немного глуповат, но так в его возрасте они все такие… Слушайся, кому говорят.
Он уронил руки вдоль тела.
И вот так началась его работа —
— Ренн, ну что ты стоишь? — первое время окликали его. — Вон клиенты пришли. Встреть, поприветствуй… И веди себя раскованнее, они это любят.
Под клиентами, к которым его направляли, чаще всего подразумевались женщины средних лет, чуть постарше или чуть помоложе его матери. Они все, как одна, расплывались в улыбках, стоило юноше приблизиться. На приветствия отвечали горячо, просовывали руку под локоток и просили провести в зал. А усевшись за столик, начинали подмигивать, кокетничать и вызывать на разговор.
Первое время Ренн шарахался от таких женщин, однажды даже чуть не оборвал заговорившую с ним матрону довольно грубо — мол, вы сюда пришли поесть или глазки строить? Клиентка замолчала, сурово поджав губы, а Ренна в конце смены вызвала метрдотельша.
— Ты слишком груб. Здесь свои законы. Клиенткам ни в чем нельзя отказывать. Они всегда правы. — сказала она.
— Но я… не знал…
— Теперь будешь знать. Клиентка платит. И наша задача — заставить ее заплатить как можно больше. Твоя красота и… хм… тело — способ заставить ее раскошелиться. Ты должен очаровать женщину, соблазнить ее, заинтересовать… в интересах ресторана, конечно. Если в следующий раз тебя начнут вызывать на разговор, не отказывайся, но упирай на то, что у тебя много работы, и если клиентка хочет с тобой подольше поболтать, она должна заказать как можно больше, чтобы у тебя был повод то и дело подходить к ее столику. Если клиентка спросит тебя, какое твое самое любимое блюдо, назови самое дорогое. То же относится к винам, ликерам и прочим напиткам. И не отказывайся, если тебя пригласят сесть за столик и продегустировать лакомства.
— Но я думал, что моя работа, — растерялся Ренн.
— Твоя работа — обслуживать клиенток. И если они захотят, чтобы их обслужили по полной программе, ты должен это сделать.
Ренну не понадобилось много времени, чтобы понять, что в понятие «обслуживать по полной программе» входило еще и оказывать знаки внимания. По счастью, держать дистанцию удавалось.
Но потом появилась она.
Сначала он ее не заметил — она вошла спокойно, даже тихо, присела за свободный столик и какое-то время сидела молча, осматриваясь. Потом подняла руку:
— Эй… Меню пожалуйста.
Работы в тот день было много, и Ренн не стал задерживаться. Он просто активировал столик, и перед лицом женщины развернулось трехмерное окно, на котором стали одно за другим появляться различные блюда в объемном изображении.
— Эй. Официант. — тем не менее, послышался ее голос
Пришлось подойти.
— Что вам угодно?
— Мне угодно, чтобы вы порекомендовали мне что-нибудь. Что-нибудь интересное…
«Если клиентка просит порекомендовать твое любимое блюдо, выбирай самое дорогое.» — вспомнились наставления, и Ренн послушно прокрутил меню до солидной порции закопченной вырезки монохронийского многонога — блюда, которое заказывали весьма и весьма редко по ряду причин.
— Хм… — женщина смерила юношу снизу вверх пристальным взглядом. — Самое дорогое, не так ли? А что бы выбрали вы сами?
Большинство клиенток сразу начинали говорить ему «ты»: «Милый мальчик, выбери сам. Я доверяю твоему вкусу. Он должен быть безупречен, как и твоя внешность.» И только эта женщина упрямо говорила ему «вы». Поэтому Ренн пожал плечами:
— Почки в меду. С гарниром из корня тута.
— Хорошо. Вот их и принесите. А еще — диетический салат «Тысяча трав». У вас есть такое в меню?
— Есть… наверное… — кивнул он. — Но даже если нет, мы его обязательно приготовим.
— Отлично. И что-нибудь выпить. Что-нибудь с горчинкой и покрепче. Какой-нибудь коктейль. Скажем, «Слеза крокодила», — она прокрутила меню до раздела напитков и ткнула пальцем в изображение высокого стакана, в котором колыхалось что-то болотно-зеленое с бело-желтой пеной поверху и кроваво-красной добавкой на самом дне. Все это было украшено листиками каких-то пряностей.
Ренн принял заказ, удивляясь, что женщина, вопреки уже сложившемуся стереотипу, не заказала чего-нибудь выпить и для него. Мол, ты устал, забегался, минутки свободной нет, так присядь и отдохни. А чтобы отдыхалось легче, глотни вот этого ликера. Сам выбирал. Здесь ничего этого не было. Он просто обслужил клиентку, она просто расплатилась и просто ушла. И даже не оставила щедрых чаевых. Только небрежно бросила: «Сдачи не надо.» — перечисляя на счет ресторана круглую сумму.
Ренну в тот день вкатили выговор — за то, что не сумел раскрутить клиентку на что-то большее.
— Она могла заплатить в полтора-два раза больше, чем все эти типы, вместе взятые, — метрдотельша кивнула в сторону зала, где была занята половина столиков. — И у нее остались бы средства на таксофлайер.
Юноша пожал плечами — мол, кто же знал? В следующий раз…
— Следующего раза может и не быть. К нам заходила сама вторая заместительница генеральной директорки концессии «Магия и мы», — горячилась начальница. — Эх, знала бы, что ты такой нерасторопный, послала бы кого-нибудь другого.
Ренн промолчал. По большому счету ему было все равно. Все клиенты хотели одного и того же — вкусно поесть в приятной обстановке. И относиться к ним надо было одинаково. А что некоторые явно хотят от него большего — просили, например, налить вина и подать с поклоном и, принимая бокал, норовили коснуться его руки — так это их проблема.
Получив выговор, Ренн вернулся на работу. Плевать, что здесь ему не слишком нравится — в конце концов, он всего лишь мужчина, чьего мнения никто не спрашивает. Плевать, что работу нашла ему мать — в конце концов, это задача матери, заботиться о своих детях. Главное — работать и выполнять свой долг.